Глазами приплывухи

За рекой, на высоком её берегу, вырос собор и стал на нас наплывать.

На самом деле – конечно, нет, храмы к людям не ходят на манер магометовой  горы, людям остаётся самим приближаться к храмам. И это нас паром тащит через плоские волны реки Вычегды.

Коллеги из Ассоциации СМИ Северо-Запада подтрунивают: куда бы мы с ними ни отправились, всюду я утверждаю, что новгородец здесь чувствует себя как у себя дома.  

А что поделаешь, если в нашем СЗФО так оно и есть. Отыскать «новгородский след» я смог даже в Восточной Пруссии и эстонском Тарту, что уж говорить тогда об Усть-Цильме, жители которой до сих пор называют себя новгородцами, о Торжке, отошедшем теперь в другой федеральный округ …

Иронию спутников я понимаю и принимаю. Наверняка они думают: вот сейчас-то он и обломается, потому что паром тащит нас через Вычегду - в полном соответствии с заявленным маршрутом - не в когдатошнюю Новгородскую землю, вмещавшую в себя Торжок, Тарту и много что ещё, а в бывшую империю купцов Строгановых.

Империя в империи

В городе Сольвычегодске (он же – Усольск, он же – Соль Вычегодская, а на языке зырян, коренных обитателей этих мест, - Солдор)  Иоанникий Строганов заложил в XVI веке фундамент родовой империи, которая к началу века XIX разрастётся до полутора миллионов (!) десятин земли целого государства в государстве. Аника был не воин, а купец, и земли свои Строгановы приращивали преимущественно мирным, экономическим путём. Если не считать того, что именно на их деньги снаряжена будет экспедиция Ермака Тимофеевича в Сибирь. Но сердце их семейной империи билось всё же на пермских землях – между прочим, на окраинных, самых восточных территориях всё той же средневековой Новгородчины. И властью они будут там располагать нешуточной: когда сотоварищей их начинал «щемить» местный воевода, государство в интересах Строгановых меняло воеводу.

Могучий был род, могучий. И храм, на который мы смотрим сейчас снизу вверх, - точная к тому иллюстрация: ведь это величественное здание закладывалось всего-то как домовая церковь Строгановых!

Впрочем, церковь соответствовала масштабу «дома», то есть местных угодий семейства, на которых умещались не только роскошные его хоромы, но даже и собственный фамильный монастырь…

Аника начал с соляных варниц, с одной из валют древних времён, без которой человеку хоть за стол не садись, а потомков его Пётр Великий произвёл – по заслугам их – в бароны, а император Священной Римской империи Франц I в 1761-м возведёт их и в графы.

Но откуда он взялся, первый-то Строганов, Аника-не-воин?

Новгородского следа не может не быть

Поначалу Строгановы придерживались легенды о некоем татарине,  принявшем христианство, но попавшем в плен к соплеменникам и принявшем мученическую смерть за отказ вернуться в прежнюю веру: будто бы хан велел привязать его к столбу и «тело на нём изстрогать», по какому поводу сын мученика и получил фамилию.  Иметь в истоке рода любого иноземца – хоть скандинава, хоть татарина – считалось когда-то почётным и модным у русских. Сотни лет спустя Строгановы закажут историкам новое исследование, и оно покажет, что происходили купцы из богатых граждан Великого Новгорода. Нет-нет, они не новгородцы, а поморы Русского Севера, - возразит видный историк советских времён, когда государство заплутает между восхвалением имперской мощи Москвы-объединительницы и памятью о неблагонадёжном новгородском свободолюбии. Возражение очень смешное, поскольку поморы, эта особая, самобытная этнографическая группа русских людей, составилась из потомков опять же новгородцев и угро-финнов...

К сожалению, поиск «новгородского следа» может завести, куда не хотелось бы… Потому что самое внятное его упоминание в летописях связано с тем, как православные епархии делили вотчины в этой округе, и как «Лета 6893 владыко новугородский разгневан бысть зело, како посмел Пимен митрополит дати епархия в Перме, в вотчине святей Софии, и прислал дружинники воевати пермскую епархию», а пермский владыка позвал устюжан – «им бы беречи Пермскую землю от разорения», и к стыду нашему, «устюжане побили новугородцев под Чорной рекой под Солдором».  

Что у вычегодки в сундуке

«На этом – хватит истории», - сказал бы я. Но от прошлого так просто не отделаешься. У подножья храма во имя Благовещения Пресвятой Богородицы опять варят соль, опять лепят горшки, опять достают из сундуков наряды и поют старинные песни – нас встречает съезжий праздник «Вычегодские приплывухи».

Зрелище вполне обычное для всех русских городов с длинной биографией. Экзотично только его название. Звучит как напоминание о прихотливости русского языка, хрестоматийные «величие и могущество» которого стоят, кажется, именно на его гибкости, способности точно, красиво (и забавно) складывать слоги, описывая сущности.   

В сущности, мы, сошедшие с парома на берег, - тоже «приплывухи»: мы же с того берега приплыли. Как в старину приплывали в город богатых солеваров и торговцев девицы из бедной крестьянской округи на выставку невест, на смотр их стати, их женской мастеровитости (и сундуков с приданым тоже).  

Хотя – нет: пожалуй, это мы явились оценить стати Сольвычегодска, который в 2023 году выбран в качестве очередной, временной столицы «Серебряного ожерелья России» - межрегионального туристического проекта Северо-Запада страны.

Не разорённое чекистами

Одна из верных примет нашей провинциальной «столичности» - свежий асфальт на самых видных местах. Асфальт – вещь необходимая в быту. Но главная стать Сольвычегодска – наоборот, в том, что он минимально тронут текущим веком. Как живописец иногда уже прямо на вернисаже, перед самой премьерой своего полотна, слегка прикасается кистью к картине, деликатно нанося уточняющие мазки, но ничего не портя.  В Новгородской области умудрились попортить нелепыми новостройками исторический центр хвалёной Старой Руссы и даже Валдая, который мог бы быть образцом уездного русского города.

Строго говоря, и веком XX он тронут в малой степени. Не разорён, не растащен на текущие нужды Благовещенский собор, хотя сразу после Октября наверняка власти соблазнялись чугунными плитами его пола, не разорена даже родовая усыпальница Строгановых рядом с храмом. Власть демонстративных богоборцев превратила собор в музей сразу, уже в 1919 (!) году – благо музеефицировать здесь было что.

Советская эпоха, конечно, оставила свои следы на улицах бывшего районного центра (сейчас даже этого статуса и, соответственно, обременённости чиновническим сословием город не имеет, он входит в состав Котласского района Архангельской области). В 1923 году здесь открыли бальнеологический и грязевой курорт: минеральная вода, служившая сырьём для солеваров, и сапропель из озера Соляного – всё своё. Курорт действует и по сей день. А вот из промышленных объектов известен лишь торфобрикетный завод… Если учесть, что, сообразно количеству жителей, здесь и количество автомобилей  - умеренное, можете поверить: дышится в Сольвычегодске легко. Дух тут – травяной да речной.

Ангел Иосиф

Такое ощущение, будто в прошлом веке был у городка свой ангел-хранитель, оберегавший  бывший Солдар. Так сказать, genius loci.

Пожалуй, что и так. Похоже, что «гениусом» этим стал… «отец народов».

В 1930-х некая Мария Прокопьевна Кузакова продаёт государству за неплохие деньги свой дом и усадьбу со всеми постройками и переезжает в Ленинград, где получает квартиру.  А дом её полностью занимает «музей имени И.В. Сталина». Поскольку в нём тов. Сталин в 1911 году отбывал ссылку. В Сольвычегодск вообще любили ссылать: в те времена ссыльных насчитывалось здесь четыре сотни – очень много для такого маленького городка.

Музей этого «эффективного менеджера» действует и сейчас. Туробъект, конечно, на любителя, но и таковые найдутся (посещается же в Лондоне музей Джека Потрошителя!). А гости, обладающие чувством юмора, отметят про себя, что музей Сталина расположен на… улице Ленина. Который, если не забыли, своего «верного соратника» называл «слишком грубым» и «капризным». Ну, такой вот каприз истории…

Кстати, топонимы местные – тоже вроде музейных экспонатов. Тут тебе и Маркс, и Энгельс, и непременный Володарский,  чью биографию и последнюю должность уже мало кто помнит (подсказка: занимался цензурой и репрессиями против прессы; откровенный Луначарский прямо называл его «террористом»).

Должен, однако, предупредить пользователей Интернета: гугл-карты утаивают от вас, что Сольвычегодск умеет уважать всё своё прошлое, и на номерных знаках его домов можно увидеть двойные названия улиц. В Интернете до сих пор фигурирует улица под стандартным названием Октябрьская, а на деле она – ещё и Вторая Купеческая.

1111-й

Уверен, что сольвычегодская «неиспорченность цивилизацией» могла бы очаровать многих туристов. Между прочим, именно с этого начинался когда-то интерес к знаменитому «Золотому кольцу», который впоследствии только проиграл, когда государство произвело в его городках сомнительный обмен патриархальных ценностей на «дары цивилизации». Честно говоря, Сольвычегодск городом только зовётся, а на вид это – просто село, и даже не очень-то крупное. В новгородском Марёве жителей числится больше.  Два года назад подсчитали население нынешней столицы «Серебряного ожерелья» - не набралось и двух тысяч человек. В этом смысле лучшие времена города – позади: больше всего жителей было в нём в 1979 году – четыре тысячи. Сегодня он пусть и не самый маленький город России, но один из самых: всего в стране числится 1119 городов, так вот Сольвычегодск – на 1111-м месте. Согласитесь, это – тоже «специалитет», туристическая достопримечательность как таковая.

Не единственная, уверяю вас. Не уверен, что многие захотят проделать долгий и непростой путь до Сольвычегодска только ради музея Сталина (или расположенного там же на улице Ленина тюремного корпуса, в котором «эффективному менеджеру» тоже довелось скоротать несколько июньских дней). Но городу отлично удаются туристические события. Те же «Приплывухи», вошедшие в программу «Сольфеста», затеянного именно в честь обретения статуса столицы «Серебряного ожерелья». А прежде город проводил арт-фестиваль имени Козьмы Пруткова – и будем надеяться, что этот фестиваль юмора вернётся туда, где, по уверениям реальных авторов прутковских сочинений, этот придуманный афорист и пересмешник родился. Фестиваль Пруткова – идея всё же круче и, выражаясь по-модному, аутентичнее усреднённого «феста».

А устраивать праздники и удивлять гостей тут, пожалуй, умеют.

Признаться, я несколько избалован зрелищами Международных и Русских Ганзейских дней, которые превращаются в карнавалы, где играют в Средневековье, тем не менее фестиваль на берегу Вычегды впечатлил меня уже самим количеством ряженых (в костюмы позапрошлого века), так сказать, на душу населения 1111-го по величине поселения. Будь я завзятым туристом – поехал бы на это посмотреть.

Как сохранять жемчуг

Так вот, о туризме.

Второй год подряд столицами туристического проекта Северо-Запада стали населённые пункты, которым массовое нашествие туристов отнюдь не грозит. Что Усть-Цильма, что Сольвычегодск очень интересны, но посетить их чрезвычайно трудно и довольно дорого. «Серебряное ожерелье» вообще задумано очень уж разбросанным по карте (в отличие от «Золотого кольца» Центральной России, послужившего его прообразом), а инфраструктура  здесь далека от совершенства. До деревни в Республике Коми «только самолётом можно долететь» за немалые деньги, до городка на Вычегде надо добираться через препятствия вроде паромной переправы (или через долгий объезд). Гостиница  в Сольвычегодске одна - маленькая «Купеческая». В атмосферу города трудно погрузиться, уезжая ночевать в соседние Котлас или Коряжму. Да и местной экономике гость, заглянувший к вам мельком, мало что успеет дать. 

Между прочим, ни в Усть-Цильме, ни в Сольвычегодске «простые» жители на бурный поток туристов не надеются и даже не хотят нашествия. Прекрасно понимая, как это изменит привычный ритм жизни провинции. Когда людям сказали, что на то, чтобы заменить паром через Вычегду на постоянный мост, нет денег, они особо и не возмущались. 

С другой стороны – может, оно и к лучшему? С таких вот романтичных поездок редких энтузиастов в бесславные и патриархальные тогда Сергиев Посад, Переславль-Залесский, Ростов Великий, Суздаль начиналось «Золотое кольцо». Модернизация, «урбанизация» этих городов в интересах туристической отрасли прелести им не добавила, скорее наоборот.

Да, кстати. Рядом с Благовещенским собором можно увидеть подзаросший прудик – тихий, как весь Сольвычегодск. Строгановы в нём пытались выращивать жемчуг – не столько прибыли ради, сколько для украшения церквей, которым семейство жертвовало щедро. А получилось у русских купцов вырастить жемчужинку другую – сам городок, вошедший в нынешнее «ожерелье».

Жемчуг, даже искусственно выращенный, культивированный – это вам всё же не фальшивый, не имитация. Век настоящего жемчуга не так уж и долог, в отличие от подделок, случайное дитя моллюска стареет и погибает. Долго он хранится только в герметичных ёмкостях. Естественнонаучное чудо же состоит в том, что в контакте с человеком – например, на шее красавицы – жемчуг  живёт, как утверждают специалисты, дольше.

Это так – метафора. Но с намёком.

Сергей БРУТМАН

Фото автора.

Смотреть фоторепортаж.