Курсы повышения профанации
Какая встреча!
В одну из сентябрьских пятниц сотрудники РИПРа ждали судьбоносной встречи: с трудовым коллективом захотел пообщаться министр образования области.
В три часа дня просторный кабинет на первом этаже был забит под завязку.
- За полгода квалификацию в нашем институте повысили 1700 педагогов. Мы справляемся с госзаданием, - отчитывалась ректор РИПРа Марина Александрова.
Она вскользь упомянула и о своих управленческих достижениях: мол, институт полностью рассчитался с миллионными долгами и теперь готов к полноценному развитию.
- При этом повышение квалификации до сих пор остаётся единственной услугой, которую оказывает институт, - ставит точку Александрова.
Переполненный кабинет замер в ожидании ответного слова министра Павла Татаренко. Тот, естественно, поблагодарил ректора Александрову за проделанную работу – в двух словах. Особой разговорчивостью в этот день Павел Сергеевич точно не отличался.
- Коллеги, напомню, что 24 сентября у Марины Викторовны заканчивается контракт, - будто сквозь зубы, говорил Татаренко. - Документы на аттестацию она не подавала, поэтому вновь возглавить институт не сможет. Конечно, такого опытного специалиста мне не хотелось бы отпускать, но я надеюсь, что Марина Викторовна продолжит свою работу в институте как научный сотрудник и педагог. Теперь готов ответить на ваши вопросы.
Последняя фраза министра стала для сотрудников института сигналом к действию. Собравшиеся всерьёз вознамерились отстоять своего ректора.
Дела недавно минувших дней
Региональный институт профессионального развития регулярно и нешуточно лихорадит. Два года назад тут полыхал скандал, главным действующим лицом которого была бывший ректор института (тогда он ещё назывался НИРО – Новгородский институт развития образования) Людмила Старкова, супруга бывшего спикера Гордумы Владимира Тимофеева. Сотрудники института, а после и правоохранительные органы, усматривали в её работе коррупционную составляющую. Суды по этому делу, кстати, до сих пор тянутся. О масштабах тогдашнего бедствия внутри института говорит следующий факт – чтобы избавиться от госпожи Старковой на посту ректора, институт пришлось ликвидировать. Так на месте НИРО появился РИПР.
Из череды интриг новоиспечённый институт вышел в статусе проигравшего: с многомиллионным долгом и без рулевого.
- Мы тяжело пережили эту ситуацию, - вспоминает начальник отдела кадров и материально-технического обеспечения Ольга Иванова. – И приняли решение назначить исполняющим обязанности ректора Марину Викторовну. Она прошла конкурсную процедуру и в сентябре 2017 года стала ректором.
В институте Александрова работала с 2004 года. Начинала заведующей кафедры, потом была проректором по учебно-методической работе. В общем, у руля встал «свой» человек. Коллектив Александровой доверял, потому как она вместе со всеми ела общий пуд соли.
- Вытаскивать институт из долговой ямы было катастрофически сложно, - рассказывает Иванова. – Вместе с наблюдательным советом мы встречались практически ежемесячно и принимали решения по перераспределению средств института для того, чтобы рассчитаться с кредитами. Ради этого мы осознанно шли на понижение заработной платы. Но все тогда прекрасно понимали общую ситуацию и в принципе были солидарны с нами. Все внебюджетные деньги – доходы от общежития, платных курсов повышения квалификации, которые проводились за рамками госзадания – мы пускали на покрытие долгов. На развитие института денег тогда просто не было.
Мария Александрова мало-помалу начала из хаоса выстраивать работающую систему. У неё был существенный козырь: репутация.
- Мы просили руководство, чтобы ректором сделали именно её, - говорит Иванова. - Потому что все знали: она никого не ущемит, чтобы выйти из кризиса за счёт сотрудников. Мы не сократили ни одного человека при переходе из НИРО в РИПР. Поэтому сейчас почти весь коллектив и встал горой за Марину Викторовну. Почему не побоялись? Видите ли, в нашем институте работают люди самодостаточные – как правило, кандидаты наук. Даже если не защитили диссертацию, то в аспирантуре-то учились почти все. Тут собрались личности, которые требуют к себе уважения.
Личное решение
Трудовой коллектив отдавать своего ректора без боя не намеревался.
- А можно уточнить – что это за аттестация такая, из-за которой Марина Викторовна не сможет продолжить работу ректором?
- Все тонкости можете уточнить у юридического отдела. Давайте сейчас сосредоточимся на вопросах развития института, - ускользнул Татаренко от ответа.
- Наш институт пережил в последние годы несколько потрясений. Предыдущее назначение ректора закончилось катастрофой. Сейчас всё только стало налаживаться… Есть ли у вас к институту какие-то претензии, чтобы менять руководителя? – интересовался специалист по учебно-методической работе Олег Панов.
Министр образования иронически улыбнулся:
- То есть, вы считаете, что причиной обязательно должны быть какие-либо претензии?
- Да! – дружно пронеслось по кабинету.
- Скажу так – претензий никаких нет.
Опровергать министра взялась Ольга Иванова:
- Я как кадровик прекрасно знаю процедуру назначения на должности. Никаких проблем, связанных с подачей документов на аттестацию, не существует. Контракт либо продлевается, либо расторгается по уведомлению от руководителя. То есть, вы, Павел Сергеевич, немного неправы.
Татаренко взялся спокойно нести в массы свою правду:
- Мы с Мариной Викторовной встречались, всё обговорили и пришли к такому решению. Процедура, про которую вы говорите… ну, мы же не можем с ней спорить.
- Вы лукавите, Павел Сергеевич, - спорила с министром Иванова. – Аттестация проводится при приёме на работу. По министерскому положению есть такая строчка – аттестация проводится каждые пять лет. Марина Викторовна не должна проходить была эту комиссию сейчас – прошло только два года. А вы говорите, что не можете продлить с ней контракт, потому что она не подала документы на аттестацию. Которая, получается, ей и не нужна.
Павел Сергеевич первые пару секунд просто молчал и смотрел на Иванову.
-– Меня интересуют ваши мнения, - наконец сказал он. - Но то, что вы сейчас говорите… это не мнения, это эмоции. Ещё раз повторяю, что Марина Викторовна останется работать.
- В качестве ректора?
Но министр был непреклонен:
- Нет. В качестве сотрудника.
Спросили про развитие института.
- Всё своё видение я изложу вам в письменном виде, хорошо?
- Не хорошо, - взбунтовались работники. – Вечно эти «завтраки», мы конкретики хотим.
Коллектив пустился на финальный штурм, возвращая Татаренко к вопросу, почему Александрова больше не будет ректором.
- Это лично моё решение, - ответил Павел Сергеевич. – Я мог бы назвать вам причины, но тогда придётся опубликовать некоторые документы, которые лучше не публиковать…
- Вы угрожаете компроматом? – возмутились работники.
- Нет, это не компромат, - ответил министр.
Теперь-то, судя по возгласам, всё стало понятно тем, кто устроил в стенах РИПРа маленькую революцию. По их мнению, корни происходящего в стенах новгородского института берут своё начало далеко-далеко – Астраханской области.
Астраханский фактор
Любой протест порождает лидеров. Один из них - Алексей Однолетов, специалист учебно-методического отдела в институте.
С Павлом Татаренко у него сложились поистине тёплые отношения. За день до судьбоносной встречи коллектива с министром Однолетов опубликовал в соцсетях пост о том, что из института развития образования хотят устроить бедлам после увольнения Александровой. Павел Сергеевич отреагировал очень оперативно – на следующее утро вызвал Однолетова к себе и обвинил того в распространении клеветы. Алексея это, правда, лишь раззадорило – поэтому на встрече с Татаренко и сотрудников РИПРа он выступал громче и ярче всех. Этим и заслужил от министра фразу в духе «а с вами я переведу разговор исключительно в правовую плоскость».
А ведь у Однолетова к Татаренко много вопросов.
- На вот, почитай, - протягивает Алексей несколько листов бумаги с текстом мелким шрифтом.
В тексте подробно описывается происходящее с институтом развития образования в Астраханской области – структуре, аналогичной нашему РИПРу. Однолетов уверяет, что всё описанное вскоре повторится на Новгородчине.
К слову, единственное, о чём министр Татаренко заявлял совершенно уверенно на встрече с сотрудниками РИПР, – новгородский институт ждёт реструктуризация. Так вот – все беды в аналогичном астраханском учреждении начались с этого страшного слова. Институт повышения квалификации и переподготовки там превратили в Институт развития образования (ИРО). Дальше всё, если верить тексту, пошло по типичному российско-чиновничьему сценарию – коррупционные сделки с завышенной стоимостью, откаты за фиктивные курсы по повышению квалификации педагогов. В стенах института стал процветать частный бизнес. Появилась частная организация «Платформа», услуги которой подозрительно копируют услуги НИРО. Местное министерство образования, кстати, эту компанию всячески рекламирует.
Аналогичного сценария и боится Алексей Однолетов. Астраханский пример его страшит, поскольку нынешний советник губернатора Новгородской области Юлия Силантьева возглавляла именно в Астраханской области муниципальный комитет образования, а также некий «Модульный центр». Советником Андрея Никитина она стала после командировки губернатора и Татаренко в Астрахань.
- За два дня до того совещания Силантьева приехала к нам и, ещё не будучи никем, ходила по кабинетам – смотрела, кого и что тут можно убрать, - говорит Алексей Однолетов.
Сотрудники института такому визиту были не рады.
- Наши руководители решают судьбу областного образования, исходя из каких-то своих представлений, не обращая внимания на реальную ситуацию, - уверена начальник кадрового отдела Ольга Иванова. - Сейчас, например, в Великом Новгороде идёт создание централизованной бухгалтерии. То есть из образовательных учреждений изымаются ставки бухгалтеров. Но под централизованную бухгалтерию нет свободных площадей в городе. Поэтому помещения изымаются у нашего института. Пока что к нам пришли четыре бухгалтера, и РИПР потерял два помещения. Но штат будет расти, и собственных площадей у института будет всё меньше. На днях появилась информация, что министр Татаренко уже ищет в городе другое помещение для нашего института.
Лакомый кусочек на территории РИПРа, по мнению Ивановой, - это общежитие. Институт обязан предоставлять его обучаемым на время прохождения переподготовки в соответствии с законом об образовании.
- Руководство уже озвучило некоторым сотрудникам - что тут будет на самом деле. На третьем этаже, например, - большие гостиничные номера, на втором - помещения для бизнеса, на первом – хостел. Про педагогов, в общем, никто и не думает.
Осуществлению этих планов, считает Ольга Иванова, мешала принципиальность бывшего ректора Александровой.
- Ну, увольнять-то, наверное, никого не будут, - считает Алексей Однолетов. – Просто создадут условия, при которых люди сами отсюда уйдут.
Такой же тактики придерживалась и предыдущий ректор Людмила Старкова.
Куда дальше
Павел Татаренко хоть и оправдывает смену ректора благим будущим, но говорит об этом будущем в максимально расплывчатых выражениях.
- Институт должен играть главную роль при выполнении нацпроекта, - говорил он на встрече с сотрудниками. - Нужно обновлять материально-техническую базу. Ещё будем взаимодействовать с Высшей Школой Экономики, ведущими вузами и НовГУ. Я бы ответил детально, но это займёт много времени и, думаю, никого это особо не интересует.
Если Павел Сергеевич в чём-то и ошибался, то именно в этом. Коллектив серьёзно озабочен будущим института, а в условиях дефицита информации оно рисуется более чем туманным.
- Кто будет временно исполняющим обязанности ректора после ухода Марины Викторовны? – спросили у новгородского министра образования?
- Не знаю, - ответил Татаренко.
На самом деле коллектив уже знал: ректором РИПРа станет Васильева О.В. До прибытия в Великий Новгород она трудилась в астраханском ИРО начальником отдела организационно-правового обеспечения. Народная «чуйка», кстати, сработала – и.о. ректора стала именно она.
- Моё личное мнение, что Павел Сергеевич вообще не вникает в вопросы образования, - рассказывает Ольга Иванова. - На мой взгляд, он занимается двумя вещами. Первое - работает в центре финансового обеспечения кадровиком, поскольку он сам проводит собеседования с бухгалтерами. И второе – смотрит, где делать ремонты и куда тратить деньги. Когда в его кабинете звучат вопросы именно об образовании, ему становится неинтересно. Он говорит: «на профессиональные темы идите разговаривать к себе». То есть он просто завхоз? Но не велика ли для завхоза зарплата министра?
В образовании Татаренко раньше не работал.
Лицо официальное
Марина Александрова медленно входит в свой кабинет, садится за стол и складывает руки в замок.
- Я ещё нахожусь в должности, поэтому на все вопросы буду отвечать как официальное лицо, - предупреждает она.
На вопросе о «таинственном» документе, на который намекал Татаренко, Марина Викторовна отворачивается и говорит, глядя в сторону:
- Есть результаты проверок, они представлены институту. Я не боюсь обнародования, у меня нет секретов, совесть чиста, - пауза. – Но есть вещи, которые нужно решать нормативно, через компетентные органы.
Работать ей останется несколько дней.
А те «таинственные» документы всё-таки будут переданы «куда надо». Система должна работать.