Я не боюсь тебя, зима
«8 января Ване стукнуло тринадцать. На день рождения Сега подарил ему «Портрет младшего брата» с надписью: «...Тринадцатый повод вспомнить, каким всё казалось, когда ты родился...». На портрете у него на голове глазунья. Сега зовёт его Кокой, говорит: когда Ваня был маленький, у него голова была похожа на яйцо. Ваня помнит, как он прикалывался, говорил, что из этого яйца бабушка каждое утро ему яичницу жарит.
Ваня на него не обижается: Сега не просто старший брат, они крепко дружат.
Но самый близкий друг у Вани – мама.
Да и как им было не сдружиться. Столько они вместе объездили-обошли всяких клиник и медицинских центров! Впрочем, обошли – это как сказать. Мама тогда носила Ваню на руках. Сейчас Ваня понимает, как ей было нелегко – и в прямом смысле слова тоже: ему было девять лет, ноги в гипсе выше колен, а мама его - на руки...
А Елена Юльевна ни за что не хотела мириться с коротким, как удар, диагнозом: ДЦП. Чего ей это стоило, знает только она да еще, пожалуй, Ванина бабушка Евгения Ивановна. Ведь это только в сказке преодолеть недуг помогает лепесток цветика-семицветика. Последний...
Ваня начнёт потом короткий рассказик «В больнице» (и его не закончит): «Мама больше не могла смотреть на мою кривую и больную ногу и решила, что меня надо отвести к врачу на осмотр...». Рассказ обрывается на словах: «Мне предстояла операция».
Операцию Ваня перенёс не одну. Полгода обе его ноги были закованы в аппараты Илизарова («Мы с мамой решили – что по одной?! Уж сразу обе!»). Полгода потом их пришлось разрабатывать. Три месяца не давал шевельнуться наложенный на ноги гипс...
- Тебе было трудно?
- Нет, - мотает головой Ваня, - я справлялся.
Тогда он написал свою «поэмку» под названием «Зима, скажи, зачем ты лжёшь?»:
«Я не боюсь тебя, зима», – ответил я, дрожа.
Зима смотрела на меня и знала, что я лгу.
Но я всё шёл, всё шел – наперекор врагу».
Так 13 декабря 2000 года «ННГ» рассказывала о юном новгородце Ване Дымском.
13-летний Ваня был школьником, сочинителем стихов, уверенным пользователем компьютера, издателем, редактором и единственным автором домашней газеты «Новгород таймс», любящим и любимым внуком, сыном и братом.
Словом, мальчик Ваня ничем не отличался от большинства своих сверстников. За исключением диагноза, поставленного после рождения. В его названии безжалостно утвердилось определение «детский». Собственно, рассказ был о том, что ДЦП - это не приговор, что у недуга можно храбро отвоевать право жить полной жизнью и радоваться ей. Если ты сильный, упрямый и - не один.
За время, прошедшее с тех пор, многое изменилось: например, Ваня Дымский стал Иваном Петровым, взяв материнскую фамилию (были на то личные и веские причины). Но кое-что осталось неизменным...
В уходящем году ряд републикаций «Новая новгородская газета» посвятила своему 20-летию. И очень хотела вернуться к судьбе кого-нибудь из героев старых очерков. И вот - удалось.
...Начать следовало бы так: прошло девятнадцать лет.
Вроде киношного титра.
Прошло девятнадцать лет - и вот на экране повзрослевший герой и изменившийся мир.
Кстати, о кино. На фильм «Временные трудности»* Ваня ходил.
Не нашёл в нём ни кадра правды. Особенно раздосадовало его примечание «Основано на реальных событиях».
А он имеет основания судить.
Зубки и ушки
Свой домашний «Новгород таймс» Ваня переименовал в «Комсомольскую неправду». Возможно, чтобы подчеркнуть задиристую фантазийность этого самиздата. «Надежда Кадышева продала квартиру и осталась без мужа». «Группа «Руки вверх!» распадается». А на последних страницах - рецепты и объявления примерно из того же разряда. Вся эта весёлая издательская деятельность осуществлялась на новом цветном принтере и с помощью набиравшего скорость Интернета.
- Собственно, это была пародия на прессу того времени, - вспоминает Ваня. - Хотя почему - того. И сейчас есть такие издания. Для меня это была точка приложения творческих способностей...
Это были старшие классы школы, и игра в газетчика должна была во что-то перерасти.
- И тогда я объявил маме, что хочу стать журналистом.
Почему бы тебе не сходить к Пухачёву, откликнулась мама, у него творческое объединение «Университет».
Ваня пришёл к Сергею Борисовичу со своими фейками. Под заметками и обзорами «Комсомольской неправды» стояли подписи «Анна Куропаткина», «Антон Поддубников» и т.п.
Смешные псевдонимы Ване нравилось придумывать не меньше, чем душераздирающие факты из жизни Кадышевой и Пугачёвой.
Пухачёв обстоятельно вчитывался в сюрреалистические тексты «...неправды», потом поднял на Ваню глаза: «Ну так... вроде ничего... А где все вот эти ребята - Куропаткина, Ваткина, Поддубников, Шишкина? Кто вот это вот всё пишет?..»
- Сергей Борисыч! - воскликнул Ваня. - Это же всё я, я! Я всех их выдумал.
Пухачёв осведомился, чем Ваня намерен заняться дальше.
- Хочу заниматься журналистикой и пойти на телевидение.
- На телевидение - в смысле ведущим?..
- Ну да.
- Тогда надо, конечно, зубки и ушки поправить.
Имел Сергей Борисович в виду неправильный прикус соискателя. А Ванины уши бабушка называла локаторами и добавляла, что это очень красиво.
- Но он так необидно сказал, - вспоминает Иван. - И меня это замотивировало.
- Ну, и приходи на журфак к нам, - напутствовал на прощание Пухачёв.
Ваня сразу позвонил маме:
- Сергей Борисович посоветовал поступать на журфак! И где можно мне поправить прикус?..
Весь выпускной год он ходил с брекетами и задачу выполнил. А уши прикрыл модной причёской.
...Но в последний момент испугался. Кто-то расписал ему, какой громадный конкурс на факультет журналистики, насколько сложный придётся держать творческий экзамен...
- И я почему-то сдрейфил. Это был единственный, кажется, раз, когда я выбрал простой путь.
Ваня решил поступить на исторический факультет. И чтобы доказать себе, что он всё-таки не совсем спасовал, нацелился на истфак СПбГУ.
Историю Иван выбрал по любви. В старших классах школы её привила замечательная учительница Ольга Леонидовна Мелихова («Она вот прямо так преподавала, что я искренне историю полюбил»).
- И я решил поехать в Петербург. Мне так нравился Петербург... А бабушке мы не сказали: это была наша с мамой тайна-тайна.
...Последний экзамен он провалил. Так проникся Петербургом, так впечатлился прекрасным Васильевским островом, где жил в абитуриентском общежитии, так воодушевился после сдачи русского и литературы, что не сдал историю. И не прошёл по конкурсу. Но с этими баллами, досдав историю, он легко стал студентом истфака Новгородского университета.
Бабушка была несказанно счастлива, что Ваня поступил в «родной» университет (про Петербург она прознала).
И распрощался было Ваня с мечтой о журналистике, как вдруг на втором курсе узнал, что идёт народный кастинг ведущих в программу «Молодой канал».
- И вот я сел и прочитал какой-то текст в кадре и провёл один персональный эфир, ох, я так зазубрил эти тексты, всех доставал этими текстами... А через неделю мне позвонили и спросили: не хотите провести наш итоговый эфир в телесезоне, там ещё будут соведущие... Так я попал на новгородское телевидение. И три года я там отработал, был ведущим программы «Молодой канал», и меня ещё взяли корреспондентом в «Альма матер», университетские новости. И я как-то встретил Пухачёва в коридорах студии. И я к нему подошёл: Сергей Борисович, вы меня помните? Это же я, зубки и ушки.
- Нет, чего-то не помню, - покачал головой мэтр.
«Но я всё шёл, всё шёл...»
Учиться всему пришлось с нуля.
- Но мне просто очень повезло. Вот Любовь Лазина, например, перед эфиром перечёркивала мой текст и говорила: я сейчас пойду курить, а ты за это время должен написать мне нормальный текст. Я за голову хватался, порой в отчаянии думал, что телевидение - это не моё, но в итоге всему учился и кое-что получалось. И мне так нравились процесс и результат! Вот ты находишь новость и показываешь зрителю...
Учёбу Иван, конечно, совершенно забросил. Ничего не успевал из-за своих съёмок и эфиров, но, по его словам, преподаватели, которым он сдавал и пересдавал многочисленные хвосты, его терпели. И не было проблем с историей, например.
- Я очень благодарен преподавателям. Десятскову Константину Станиславовичу, в частности. Я у него диплом писал, такой, на перекрёстке интересов - тема «Английская публицистика XIX века».
Иван закончил университет, имея за плечами три года работы на новгородском телевидении, опыт корреспондента, ведущего и редактора.
И мог остаться на студии.
Но опять поманил Петербург величавой своей красотой и прохладной отстранённостью. И Ваня решил ехать.
Бабушка была очень против.
«Зачем тебе этот бандитский Петербург, - уговаривала она. - Вот ты там упадёшь - и тебя никто не поднимет, это большой город. Чем тебе тут плохо?!».
Но Ваня сел в автобус и уехал.
С собой у него был набор резюме и диски с сюжетами. Он снял комнату в Металлострое. И отправился по телеканалам.
Был август 2010 года. Время отпусков, не слишком удачное для поисков работы. Тем более что Иван никуда не звонил и ни с кем не договаривался. Адреса телеканалов он узнал из Интернета. И первым делом пришёл на Первый.
- Все в отпуске, - были лаконичны на проходной.
На НТВ его спросили: «Вы к кому?».
- К редакторам, - уверенно ответил Ваня.
- Вон они на углу курят, - показал охранник на группу дам.
- Здравствуйте, я хотел бы у вас работать.
Дамы заметили его странную походку. Посмотрели с состраданием. А диски с сюжетами, вероятнее всего, не посмотрели. И не перезвонили.
Но зато Ивану позвонили из журнала «Город 812» (видимо, энтэвэшные курильщицы оказали протекцию) и дали задание сделать проект, посвящённый ленинградским фарцовщикам.
Ваня взялся за дело с энтузиазмом.
Ему принесли журналы, куда записывали задержанных в гостинице «Ленинград» в 1985 - 1988 годах. Их надо было оцифровать, потом пробить фамилии по базе. И нужен был живой фарцовщик из 80-х. С ним Иван встретился на Васильевском: «Ты, что ли, Ваня?» - мрачно поинтересовался мужик, словно сошедший со страниц Веллера и Довлатова. Они разговаривали в квартире дома, где в парадной горбились атланты. Покинул Ваня питерский парадняк, нагруженный фантастическими историями и поучительными байками.
Написанный текст следовало показать эксперту - им стал Лев Лурье, чьи монографии Ваня читал в университете. С благоговением понёс выпускник истфака ему своё произведение и услышал, что работа не стоит выеденного яйца и тема не раскрыта тут и тут. Результаты трёхмесячной работы нужно было сдавать, а значит, привлекать другого эксперта...
- Мне заплатили в долларах. Это было невероятно. Но больше тем не предлагали.
Он накупил журналов. Маме, брату Серёже...
И бабушке, конечно.
- Но бабуля была всё равно расстроена. Ждала, что вернусь, я тогда ещё приезжал домой каждые выходные. Она говорила: что ты там сидишь в своём Петербурге, деньги тратишь. Вот я посмотрела - на телевидении новгородском, там ребята все в пиджаках. Тебя туда уже не возьмут. А я знал: я не вернусь. И пошёл искать дальше работу на телевидении...
«Это не ваше»
- Позвонил на РенТВ, про ДЦП не сказал. Нам как раз нужны корреспонденты, сказали мне, а вы парень, к тому же и голос хороший... Я приехал, меня встретил генеральный продюсер...
Ваня принёс резюме и диски, хозяин кабинета предложил сделать съёмку, Ваня ответил - с удовольствием.
- Пойдёмте покурим.
- Я не курю.
- Ну, постоите со мной.
Они вышли на лестницу, и тут Ваниного собеседника прямо затрясло: он обратил внимание на походку.
- Что случилось с ногами?!
- Это ДЦП. Такая история... Но вы же видите - я дееспособный, вы же посмотрели сюжеты...
- Позвоните завтра...
- Я перезвонил, но он снова затрясся... и мне отказал.
Иван отправил резюме на маленький канал ЛОТ (Ленинградская областная телекомпания). И очередной генеральный продюсер расспрашивал его: зачем приехал в Петербург...
- Хочу нового опыта, двигаться дальше. Мне стало тесно...
- Давайте я перезвоню.
За недели своего трудоустройства Иван к этой фразе уже привык.
А продюсер - позвонил.
«Мы тут посоветовались и решили что - нет. Но я хочу дать вам шанс...».
Ване предложили заняться темой о приёмных семьях. Чтобы он сам всех нашёл, сам снял.
«Если справитесь - мы вас возьмём».
- И я сел в «Макдональдсе» и стал обзванивать органы опеки, искал людей, которые были бы готовы сниматься. Получил несколько адресов. И остаток зимы ездил по области.
Я хотел сделать сюжет жизнеутверждающий, а не слезливый. Человеческие истории - это именно то, что я люблю. И я поражался силе этих людей, силе их любви...
ЛОТ переживал не лучшие времена, и заплатили Ване смехотворно мало. И он снова пустился в поиски.
У кабельного телевидения ТКТ-TV даже сайта не было. И Ваня написал им ВКонтакте.
Его встретила продюсер Наталья Обознова.
- Первое, что я ей говорю, - знаете, у меня ДЦП. - Не поняла - что?.. Сначала покажите сюжеты. И мы поговорим.
Иван проработал на кабельном год. Был и корреспондентом, и редактором, и координатором.
В то время начинался телеканал «Санкт-Петербург», искали людей, и Ваня - ещё до ТКТ - пришёл туда со своими резюме и дисками.
«С вашим заболеванием лучше работать в газете», - сказали ему.
- А я им сказал: если захочу - буду сниматься в кино!
Похвальное рвение, потрепали Ваню по плечу, но телевидение - это не ваше.
А потом на канале сменилось руководство. И Ивану позвонила коллега и спросила: не хочешь ли поработать на «Санкт-Петербурге»?..
- И я пришёл на «Санкт-Петербург» и там проработал три года редактором в «Новостях». И бабушка всё-таки смирилась с Петербургом: поняла, что я устроился. Но всё равно иногда спрашивала: может, ты вернёшься?.. Это вот такая её любовь была.
Через три года я понял, что больше не кайфую от этой работы, делаю её автоматически.
И написал заявление по собственному.
Бари Алибасов и поиски святого Грааля
- Я получил хороший расчёт и решил использовать его, чтобы начать новую жизнь. Отправил резюме на ТВЦ, где был нужен корреспондент. И приехал в Москву - из соображений экономии в сидячем вагоне...
Мама в ответ на новость ойкнула. Но бабушке ничего не сказала. И бабушка пребывала в неведении полгода.
Иван пришёл на студию. Услышал привычный вопрос «Что у вас с ногами?».
Ему отказали - но хотя бы сдержали обещание перезвонить.
И тут ему написала новгородская подружка, с которой они вместе ходили в кружок «Репортёр». Она к тому времени жила в Москве шесть лет.
- Она пишет: тут такое дело... Я у Алибасова работаю помощницей. Ему нужен ещё человек, который помогал бы с соцсетями и текстами. Ну что, ты текст не напишешь?! Я подумал: ну, это будет приключение...
Ваня пришёл, написал пробный текст. Первое, что спросил у него Бари Каримович, было: ты что, православный?
Поглядев на озадаченное лицо кандидата, пояснил - ну ты про меня такой текст написал, прямо очень ровненький, мол, талантливый продюсер и всё такое.
Он подарил Ивану свою книгу «Основы нанайской философии», которая вышла в каком-то лохматом году, и сказал: вот как нужно писать тексты, чтоб ты понимал, почитай на досуге.
- Я почитал - много провокационных вещей, смаковалась эпатажность «На-На». Мне такой формат был не очень близок, но раз человек хочет... Кроме всего прочего, я готовил для Википедии юбилейную статью о группе «Интеграл», где Алибасов по молодости играл на ударных, был вокалистом, руководителем, сочинял песни. Я изучал все тонкости wiki, собирал информацию, интервьюировал Бари Каримовича... Написал и, уходя на выходные, отправил ему, чтобы он отредактировал и поправил, если надо.
Нанайский философ статью переписал в характерной для него манере - со скандальными фактами и, скажем так, демократичным языком. К тому же получился не материал об «Интеграле», а биография самого Бари Каримовича.
- Википедия, конечно, свободная энциклопедия, но существуют правила... Я ему говорю: эту статью могут удалить.
- Не удалят.
Статья была поставлена на удаление из-за нехватки авторитетных источников и вульгарности языка.
Иван статью переписал, стараясь создать нечто среднее между опусом неистового Бари в стиле «СПИД-инфо» и рассказом о легендарном ВИА.
История повторилась: Алибасов материал переписал. И модераторы Википедии прислали письмо, в котором посоветовали добавить в статью такие заголовки, как «Бари Алибасов и поиски Святого Грааля» и «Бари Алибасов и узник Азкабана». И заметили, что господин Алибасов не может быть рассмотрен как авторитетный источник.
Бари Каримовичу показали сообщение.
- Нужно, чтобы этого человека уволили.
- Его нельзя уволить, он доброволец, он, может, на Багамах с ноутбуком сидит...
- Ты должен его уволить, и всё.
Вспыльчивого продюсера потом успокоили: сказали - всё о’кей, мол, уволили.
И потом ещё и ещё раз перелопачивали статью об «Интеграле». В Википедии она есть.
- А ещё я занимался вот чем: после каждого концерта группы «На-На», пока ребята гастролировали, мне звонила концертный директор и просила записать отзывы зрителей по телефону. Это могло произойти в любое время дня и ночи с учётом разных часовых поясов и застать где угодно...
- Вообще, - продолжает Ваня, - при всей своей взбалмошности Бари - настоящий профессионал, и я приобрёл неоценимый опыт, работая с ним, за что благодарен. Правда, когда я рассказываю, что работал, мол, на Алибасова, все смеются и спрашивают: а что, он ещё жив?
А через пару месяцев Ваню позвали на телеканал «360о» - редактором в утреннюю программу «Вертолёт». На «360о» он проработал два года.
В 2017-м его взяли на РБК, где запускали утреннюю программу. К идее этой многие относились скептически, но программа выходит и зрителю нравится.
- А мне нравится моя работа, коллектив. Я такое удовольствие получаю...
Московскую карьеру держали в тайне от бабушки. А она всё спрашивала: Лена, почему он не приезжает?..
- И вот под Новый год, я уже работал на «360о», мы с мамой сговорились и сказали бабуле. С замиранием сердца ждали... И на удивление, реакция была спокойная. Про Алибасова утаили. А сказали, что меня переманили с питерского канала на московский. Что вот такой я классный. Она так гордилась... У неё была энциклопедия «Москва» 1980 года - издавали к Олимпиаде, там про все улицы, карта метро, исторические факты... И она открывала эту энциклопедию: где ты живёшь? - На Маросейке. - На Маросейке!.. Это бывшая улица Богдана Хмельницкого... И звонила своим подругам и говорила: Ванечка в Москве, на телевидении! Вроде успокоилась, перестала думать, что я беспомощный. Ведь она от многого отказалась из-за меня, работу оставила раньше времени. Когда я привозил ей сувениры из Голландии, Франции, Испании - ахала: ты сам, сам ездил?! И она ушла с гордостью за меня и ощущением, что я не пропаду в этой жизни. Была за меня спокойна. Она невероятная... Что-то я расчувствовался.
Расчувствоваться не грех - особенно когда ты поэт, вообще личность разносторонне творческая. Иван увлекается фотографией, пишет музыку, недавно снял фильм «День отца» - о своём родителе, с которым не виделся восемь лет, отправлял работу на «Артдокфест». Сейчас делает второе кино - об однокашнике по начальной школе, у которого тоже ДЦП и который много лет работает в детском санатории под Новгородом...
Мальчик Ваня, о котором я писала девятнадцать лет назад, сочинял стихи о бабушке, природе и временах года.
Герой моей основанной на реальных событиях сегодняшней истории пишет о любви.
Потому что без неё ничего не бывает и ничего не сбывается.
Ему ли не знать.
Валентина ЛИТВИНОВА
На снимке в заголовке - Ваня (справа) с бабушкой и старшим братом.
Фото из семейного архива Ивана Петрова