«Опять не выпускают самолёт…»

Впечатления новгородца, застрявшего в Америке.

Юрий Исаков, находящийся сейчас в Америке, прислал мне свой снимок Александра Орлова. Юра, поисковик со стажем из акроновского отряда «Сокол», один из основателей клуба «Водник», ещё дольше, чем я, знал Александра Ивановича Орлова, и для него также неожиданным и тяжёлым было известие об уходе Саши. Мы долго говорили по телефону. Вспоминали походы. Пешие и на байдарках.

Очень трудно осознавать, что теперь нет в живых человека, с которым так или иначе была связана твоя жизнь – по поиску в Мясном бору, журналистской работе, которого можно было увидеть, позвонить в любой момент, чтобы посоветоваться или что-то уточнить.

А жизнь тем не менее продолжается. Не могла не расспросить Юрия о том, как ему там, в Америке, куда он отправился в гости к дочери и внуку несколько месяцев назад, а теперь решает ребус, как вернуться обратно в Великий Новгород.

На берегах Потомака

- Юра, как живётся в пандемию в Америке?

- Читаю, в России наши уже изобрели и лекарство, и вакцину от коронавируса, нашли добровольцев, чтобы её испытывать. Здесь тоже вакциной занимаются. Здравоохранение здесь платное, ужасно дорогое, хотя очень хорошо финансируемое. Если у тебя нет медицинской страховки, ты можешь на такие деньги налететь, что никогда не расплатиться будет.

Я живу в городе Гейтерсберг, в 20 милях от Вашингтона, округ Монтгомери, штат Мэриленд. Расположение такое: на одном берегу реки Потомак штат Вирджиния, на другом Мэриленд, и когда мы едем в Вашингтон, то пересекаем границу штата Вирджиния.

Дочь Ирина каждый день ездит на работу в Вашингтон. Она работает в госпитале Субурбан, который входит в систему медицины Джона Хопкинса и обслуживает округ Монтгомери.

- Ирина – врач?

- Дочка здесь уже лет пятнадцать живёт. Она закончила наш, новгородский медицинский вуз, фармацевтическое отделение, работала в информационном фармацевтическом центре организации USP, проходила стажировку в Штатах, а потом, когда инфоцентр в Новгороде закрылся, уехала в Америку, вышла замуж за коллегу, он москвич, его семья (отец - режиссёр Александр Буримский) ещё в 90-е уехала из России. 

Ирина - клинический фармацевт. Здесь немного по-другому устроено. У нас фармацевты в аптеках сидят, а назначают лекарства врачи. Здесь клинический фармацевт «владеет» лекарствами, занимается обеспечением ими лечебного учреждения, то есть закупками, вдвоём с врачом отвечает за лечение больного: врач ставит диагноз, клинический фармацевт на основании диагноза рекомендует лекарственные средства и дозировку. Поскольку Америка – страна людей с разным цветом кожи - жёлтых, чёрных и белых, то нужно знать и учитывать при лечении особенности организма каждого.

Когда наступила пандемия, дефицит с лекарствами ощущался. Ведь не только Россия зависит от Китая, но и Америка тоже. Дело в том, что все субстанции для лекарств делаются или в Китае, или в Индии. Поставки оттуда тоже сокращаются. И дефицит лекарств возникает только из-за этого.

Эпидемия – как третья мировая война, она захватила всю планету. Здесь в магазинах одно время были очереди за продуктами, с месяц назад пропадала мука, мясо. Трамп даже издал специальный указ. Самого-то мяса хватало, но в связи с карантинами переставали работать мясоперерабатывающие фабрики. Президент Трамп приравнял их к тем, кто работает на особом режиме.

Срок «нагрёб» с внуком

- Ты не планировал так надолго задержаться в Штатах?

- Я уехал из Новгорода в ноябре. Обычно приезжаю месяца на два. В конце января должен был лететь назад. Всё было хорошо. Дочь на работе. Внук Дениска такой спортивный, у него всяких наград целая куча - он рекорды ставил по плаванию, его взяли в команду олимпийского резерва. В бассейне он занимался очень серьёзно, а мне его надо туда отвести, встретить, посидеть с ним, потом всякие соревнования организуются.

Более того, внук перешёл в другую возрастную группу - 9-11 лет - и даже «нагрёб», как дочь говорит, на участие в первенстве Атлантического побережья. Соревнования должны были проходить в апреле во Флориде. И дочь уговорила меня остаться, съездить вместе на это первенство. Мы заказали билеты на троих. А мой вылет перенесли на 16 апреля. И тут началось. В конце марта в связи с эпидемией коронавируса всё закрыли, все соревнования отменили, бассейн закрыт, школа закрыта, и мы начинаем сидеть дома. Я при деле – с Денисом, дочь на работе.

- Когда была объявлена пандемия, какие у вас там были ограничения?

- Всё пошло с западного побережья. Массово начали болеть и в штате Флорида, и штате Вашингтон, в Сиэтле. В госпиталях начали готовиться, но не хватало ни масок, ни средств. Затем эпидемия перекинулась на штат Нью-Йорк. Там начались массовые заболевания, Нью-Йорк был, как на войне. Мы постоянно, каждый день отслеживали, что происходит. Самое плохое – никто не знал, чем лечить, чем поддерживать больных. Начинали изучать. Фармацевтам разрешили экспериментировать, наблюдать, как помогают больным лекарства. Некоторое время использовали препарат от малярии, его даже президент Трамп пропагандировал, но от него очень много побочных эффектов, и выяснилось, что против COVIDа он бесполезен.

Здесь не было такого, чтобы хватали людей, штрафовали за нарушение санитарных норм. Но надо различать ситуацию в многолюдном Вашингтоне и у нас. Как начались карантины, мы в Вашингтон не ездим. Кафе и прочее там позакрывали, люди сидели дома, выходили на улицу в масках. Но магазины работали, запускали в них сначала по два человека, потом по десять - и очередь стоит на улице, люди соблюдают дистанцию в полтора метра или сидят в машинах.

Магазины посещали в основном, продовольственные, потому что промтовары тут принято покупать через Интернет. Но мне вот надо было сантехнику подремонтировать, пошёл в хозтоварный магазин, купил, что нужно. И, если идёшь в магазин, до сих пор маску носить надо. Но на улице мы в масках никогда не гуляли, дело в том, что тут на улицах и в мирное-то время народу немного. Здесь либо бегуна-спортсмена можно встретить, либо велосипедиста, другие – едут в машинах. Чтобы просто так ходили пешком – нет такого. Но если ты идёшь, и тебе навстречу всё-таки попался прохожий - я с тротуара ухожу к лесу, а он выходит на проезжую часть, так что дистанция не только в полтора метра, а намного больше получается. Друг к другу тут не подходят. Компаниями не собираются. Наблюдал, как праздновали чей-то день рождения. Именинник на балконе, украшенном воздушными шариками, внизу на тротуаре выставлены столы с угощениями, гости сидят в своих машинах и закусывают.

Два по цене одного

- Какая поддержка была тем, кто, например, потерял работу?

- Многие потеряли работу. И Трамп издаёт указ, чтобы всему населению, всем гражданам, у кого доход меньше 100 тысяч долларов в год, выплатить по 1200 долларов на взрослого человека и по 600 долларов на ребёнка. Это поддержка хорошая, особенно бедным.

- А это приличная сумма по американским меркам?

- В общем-то, да. Минимальная оплата труда здесь - 10 долларов за час работы. Если ты будешь работать 20 дней и получать минимальную зарплату - это около 2000 долларов в месяц. На эти деньги можно жить нормально. Съёмное жильё здесь, правда, довольно дорогое, но на продукты в магазине – цена сносная, тем более что постоянно есть распродажи, когда, например, лежит кусок мяса килограмма на полтора стоимостью 15 долларов, на распродаже получаешь два куска по цене одного.

- Пандемия пошла на спад?

- Сейчас ситуация такая. Здесь хоть и много заболевших, и много тестирования, но, похоже, дело пошло на улучшение. По крайней мере, стабилизация чувствуется. И накопили опыт лечения. Вот в госпитале, где работает Ирина, была выделена палата на 100 больных, осталось 20 процентов. Тут лежат не очень тяжёлые больные. Тяжёлых везут в Балтимор, там были оборудованы специальные госпитали. Эта болезнь плохая, особенно опасная для стариков и пожилых. В нашей семье у зятя мама умерла. Два месяца болела, лежала в госпитале, выписали домой, а через три дня она умерла. Ей было 86 лет. Умерших от COVIDа не хоронят, сразу отправляют на кремацию.

Переименовать Чёрную дыру

- Протестные акции афроамериканцев округ Монтгомери не затронули?

- Ты слышала, наверно, про нынешнюю ситуацию в Сиэтле, где памятники рушат, полицейские чуть ли не на коленях стоят. Анекдот даже такой возник: «Учёные преклонили колено и переименовали Чёрную дыру в Афроотверстие». Маразм настоящий – кому помешал памятник Колумбу? Протесты – никто не понимает, в чём дело. Но, если разобраться… Я же здесь часто бываю, и создаётся такое впечатление, что прав у чёрных здесь больше, чем у белых. Но есть чёрные – нормальные люди. В госпитале с дочерью работает много афроамериканцев. У неё подружка чёрная. Отвлекусь на одну историю. Ира собралась сходить на концерт Мадонны в Вашингтоне, в спортивном центре. Билеты очень дорогие, они с подружкой купили самые дешёвые – по 200 долларов – на галёрку. Пришли, на входе билеты проверяют чернокожие контролёры. Подружка говорит: пройдём поближе к сцене. Дочь отвечает: так не пустят же. Подружка: со мной пустят. Концерт они смотрели чуть ли не из партера.

По поводу протестных акций: Америка устроена так, что президент мало что решает. Решают на местах, губернаторы.

Поменял штурвал на вёсла

- Сейчас, когда вводятся послабления в режиме ограничений, чем занимаешься, как проводишь время?

- Мы живём в микрорайоне Кентландс, это достаточно дорогой район. Малоэтажные, на несколько квартир, индивидуальные дома. Здесь в основном живут белые. Ни чёрных, ни латиносов нет. Что сразу бросается в глаза: очень много зелени. Помнишь, как у нас в Белом городе люди боролись за сохранение берёзовой рощи? Здесь убрать деревце – преступление. 

В Кентландсе вдоль ручья, который впадает в другой, большой, текущий в реку Потомак, растут деревья. Если дерево упало на дорогу – выпилят кусок, мешающий проезду, остальное остаётся в природе, она сама распорядится. Всё должно быть естественным. Отношение к животному и растительному миру – трепетное. Помню, был такой эпизод. Я ремонтировал машину, открыл гараж на весь день. Прилетела птичка и успела свить гнездо в коляске Дениски, из которой он давно вырос. Пришедшей дочери говорю: не волнуйся, сейчас выброшу. Ты что, папа, заволновалась она, это же уголовная ответственность за то, что разорил гнездо!

Здесь полно белок, смотрю в окно – лиса подошла. А дикие зайцы в огороде все помидоры съели. Гулять – большое удовольствие. Дочь купила каяк, так что я штурвал «Ильмены» поменял на вёсла, выходим на водные прогулки на озёра – их много в окрестностях.

- И внуком занимаешься досконально?

- С Денисом интересное общение получается. Он, когда был совсем маленьким, начал разговаривать по-русски, потому что дома все -  бабушки и дедушки, мама и папа - общались на русском, он смотрел мультики на русском. В детском садике сначала не понимал – в какую среду попал, язык общения – английский. И внук перестроился. Теперь английский - его родной язык. Вот такой феномен. Мне с ним затруднительно: меня внук понимает, но сам говорит только по-английски, так что переводить и разъяснять для меня какие-то подробности приходится его маме.

Звоню друзьям в Новгород. Здесь общаемся на удалёнке с Толей Прониченко, с которым давно знакомы, туризмом вместе занимались. Он и его жена работали в АСУПе на «Азоте», а потом Анатолий стал первым директором гостиницы «Береста». Энергичный парень, он в 90-е уехал в Москву, потом перебрался в Калифорнию, живёт в Лос-Анджелесе. Он приезжал к нам в гости, приглашает к себе, но я пока не собрался.

- Как ты собираешься выбираться оттуда?

- Самолёты не летают. И я здесь не один такой. Мы дружим с семьёй Саши Ковалёва. Его родители, Валентина Ильинична и Иван Петрович, живут в Новгороде. Сашина мама - бывшая главная медсестра областной больницы, проработала там очень долго. Они приехали в гости к сыну даже раньше, чем я здесь оказался. И тоже выбраться назад пока не могут. Говорят: уже невмоготу, домой хочется. Они должны были лететь 4 мая, но Аэрофлот прекратил полёты. Они нашли какой-то рейс через Стамбул на 1 июля, но оттуда на Питер полёты отменили. Теперь вроде бы забронировали вылет из Нью-Йорка. Да, есть вывозные рейсы из Нью-Йорка, их организует наше посольство. Но это канитель – тебя привезут, отправят в обсервацию. Сейчас смотрю расписание – Аэрофлот летит только в октябре. В общем, вопрос остаётся открытым.

Наталья МЕЛКОВА

Фото: Юрий ИСАКОВ,

Гейтерсберг, штат Мэриленд

Поделиться: