«Беседовать кистью»

У Евгения Васильевича Сущени хорошее настроение. В зале Музея изобразительных искусств, где открылась выставка, посвящённая его 80-летию, он ходит среди своих картин и изредка фотографирует.

Посетителей в огромном пространстве нет – пандемия же, лишь несколько журналистов, которых пригласили, чтобы пообщаться с виновником события и куратором выставки, кандидатом искусствоведения, ведущим научным сотрудником Новгородского музея-заповедника Татьяной Володиной.

Евгений Васильевич Сущеня – один из самых узнаваемых художников Новгорода. Начало его творческой жизни приходится на рубеж 1960-х – 1970-х годов, когда двадцативосьмилетний выпускник Мухинского училища приехал по распределению на Новгородский телевизионный завод в качестве художника по проектированию интерьера и оборудования. Время для включения в художественную жизнь города было очень удачное. В 1968 году образовалось Новгородское отделение Союза художников РСФСР, начал работать Художественный фонд. Евгений Сущеня в эти годы активно работал и в живописи, и в графике. Его картины «Сторожевая башня», «Детинец» в 1972 году были включены в экспозицию Всероссийской выставки молодых художников в Москве. В 1976 году Евгений Сущеня был принят в СХ СССР, а несколько его рисунков приобрёл Новгородский музей-заповедник. В это время он уже активно работает в Художественном фонде. Вместе с Владимиром Бабиковым им был выполнен монументально-декоративный проект – Мемориальная отметка на бывшей линии обороны Новгорода на Московском шоссе. В 2000 году награждён Почётным знаком Министерства культуры РФ «За достижения в культуре». Имеет Дипломы Союза художников России и Российской академии художеств за творческие работы и участие в выставках. В 2015 году удостоен государственной стипендии Министерства культуры РФ. Работы художника находятся в коллекциях Союза художников РФ (Москва), Всероссийского фонда культуры (Москва), Новгородского музея-заповедника, Государственного музея художественной культуры Новгородской земли, в галереях и частных коллекциях России, Германии, Швеции, США, Японии.

Останавливаю Евгения Васильевича в уголке, где расположены картины небольшого формата – натюрморты, отсылающие в древние века.

- Первой вашей картиной, которую я увидела много лет назад, был пейзаж, - обращаюсь к художнику. - Новгород, кремль, река - всё в нереальных, красно-оранжевых тонах. Почему такое необычное восприятие Новгорода, такой почти инопланетный колорит?

- Кому-то нравится, и, слава Богу, кому-то нет, - отвечает Евгений Васильевич. - А мне нравится. Как я могу делать то, что мне не нравится? Много книг читал, стихов – которые заставляли думать не только о том, что видишь, а ещё создавать свои представления. Когда я увидел Новгород, он мне понравился, я понял, что его надо делать и даже писать и говорить о нём с каким-то иным, необычным, неземным смыслом.

И мы продолжаем беседу.

- Когда вы в первый раз увидели Новгород?

- Это было в 1968 году, я приехал после окончания Мухинского училища (Ленинградское высшее художественно-промышленное училище им. В.И. Мухиной). И с первого взгляда мне показалось - здесь то, что мне надо, что тут я найду себе почву и мысли. Так оно и вышло.

- Какие основные темы, сюжеты, направления для вас привлекательны?

- Трудно сказать о каких-то конкретных сюжетах. Мне больше нравятся пейзажи. Но в то же время Новгород – это история. Здесь происходило много всего такого, что всё сразу и не охватить. Поэтому чувствовал: надо передать, что тут было давным-давно.

- Какие работы или циклы считаете для себя самыми удачными?

- Да трудно сказать. Некоторые маленькие работы мне очень нравятся. В принципе, всё, что здесь находится, мне нравится.

- А подсчитывали, сколько всего картин написали?

- Не подсчитывал. А потом лежат ещё папки с рисунками, монотипиями, офортами, гравюрами…

- А всё-таки, сколько? Тысячи?

- Думаю, в пределах первой тысячи уместится.

- Для этой выставки специально отбирали работы? Ведь здесь экспонируются не только работы из собрания Новгородского музея-заповедника.

- Приезжали в мастерскую из музея, просматривали, отбирали, я не возражал.

- Чья оценка ваших работ больше всего вам импонирует?

- Я сделаю работу – и в первую очередь жене показываю, она у меня первый зритель и первый ценитель. Жена говорит: вот тут надо поправить. Это самый честный критик, он же и кормит меня, - улыбается Евгений Васильевич и продолжает: - А маститые ценители не всегда заинтересованы в правильности суждения по отношению к другому художнику. Кто хвалил? Когда выставку делаешь – обычно все хвалят, - смеётся он.

- Вы подражали кому-то  в своём творчестве?

- В аннотациях на выставки пишут, что мои работы – как средневековая живопись. Не то чтобы я подражал. Они у меня получались схожими с той школой – крепкой, сбитой, всем понятной, гуманной. Я понимал: искусство должно быть доступно любому зрителю. И у Репина есть такое высказывание: тогда жизнь картины будет долгой.

- Над чем вы сейчас работаете, что в ваших планах? Вы ведь без дела не сидите.

- Конечно, без дела не сидится. Есть начатые работы, рисунки в карандаше.

- На какую тему?

- Даже сказать не могу, какая тема, пока не закончил работу. Что-то синтетическое. Знаете, если изобразить корягу, а из неё выходит рука – это что?

- Инсталляция?

- Это если коряга стоит тут, в зале музея. А если на картинке – это уже рисунок фантастический или философский, как хотите.

- Много ваших картин разъехалось по свету?

- Много. Работы есть в Японии, Польше, Америке, Швейцарии. Что-то в музеях, что-то в частных коллекциях. Только я не помню обо всех. Приезжают, берут. Как-то, два десятка лет назад, один немец приезжал, взял у меня 30 работ.

Настроение у художника отличное. Интересно, он всегда такой?

- Вы лёгкий человек? – спрашиваю у него.

- Да кто его знает – 51 килограмм, - смеётся Евгений Васильевич, довольный своей шуткой.

В общем, пространно и напыщенно говорить о себе Евгений Сущеня не намерен. Впрочем, может быть, художник немногословен, потому что привык к другому общению – при помощи кисти. Татьяна Володина так о нём и говорит:

- Он очень любит людей, он умеет беседовать с ними кистью. У него замечательные портреты. Причём, как камерного характера - вот портрет художника-оформителя, сияющий, прямо рембрандтовский, - так и портреты репрезентативного типа – женские портреты в сложном антураже. Есть портреты в природе. Конечно, сравнение с другими мастерами может звучать преувеличением, но ассоциации тем не менее возникают. А чем искусство хорошо? Ассоциациями. Когда ты что-то вспоминаешь или из своей жизни, или из искусства, то ты наполняешься, становишься богаче.

На выставке представлено более семидесяти живописных работ из мастерской художника и фондов Новгородского музея-заповедника. Как строилась масштабная экспозиция?

- Из музея на выставке 21 работа, более 50 - из мастерской Евгения Сущени, - поясняет Татьяна Владимировна. - Хотелось показать максимально все жанры, все виды, все направления в его творчестве. Можно было остановиться на пейзажах. Они вроде бы все и похожи, но все разные. Разные состояния не природы, а души. Природа – как бы предлог, а дальше идёт душевный подъём.

Если судить только по тому, что представлено на выставке, понимаешь, что самая значительная часть созданного Евгением Сущеней за 50 лет творческой деятельности – это его картины-пейзажи. Они разные. Это его понимание красоты природы в определённый момент. И краски – с течением времени – разные: охристые в одних картинах и холодные, серебристо-серые тона в других.

У художника очень интересные натюрморты. И, как сказал сам Евгений Васильевич, ему больше нравятся «маленькие картины».

- Обычно люди очень внимательно смотрят натюрморты, - говорит Татьяна Володина. - Там можно разглядывать всё: как написана береста или другой элементик, связанный с древней Русью. Или  атрибуты творчества – как кисточка прописана. Интересны и совсем маленькие работы, интерьерного плана, но в них много смыслов. Маленькие можно взять в руки, а большие рассчитаны на большую аудиторию.

Татьяна Владимировна не соглашается со мной, когда утверждаю, что сюрреалистические картины Сущени напоминают Сальвадора Дали. Нет, считает она, Дали как известный представитель сюрреализма просто у всех в голове и перед глазами.

- Да, он откровенно увлекался сюрреализмом, -  говорит она о Сущене. – Есть натюрморты, пейзажные композиции, где явно прописаны все обманки. Но сюрреализмом увлекались многие художники. Я не думаю, что в его картинах перекличка с каким-то конкретным мастером, скорее, его увлекал принцип – завершённости, сделанности.

Но тогда насколько верно сравнение некоторых работ художника с творчеством старых мастеров? 

- Если художник любит старых мастеров, его привлекает гладкая живопись, желтизна, которая приходит со временем – лак желтеет, - считает Татьяна Владимировна. - Есть художники, которые строят на этом всё своё творчество, и они коммерчески выгодно себя чувствуют. У Жени это не коммерция, а интерес к тому, как это сделано и можно ли о современном сказать тем языком. Он добивается того же качества, но, конечно, это другие краски, другой темперамент и течение времени – мазок не такой медленный. Но что мы рассуждаем? Старые мастера - это мы говорим для себя. На самом деле это - Сущеня, его рука, его мысли. Я для себя, знаете, как его воспринимаю? Он вступает с ними в диалог, но всегда чувствует себя учеником. Он как бы впитывает, а потом перерабатывает, у него очень трогательное отношение к источникам, его вдохновляющим. Работы старых мастеров его привлекали, так же, как привлекали иконы – гладкие большие плоскости. Может быть, он даже сам не отдавал себе в этом отчёта. Но живопись – она же влияет очень активно на самого художника и подталкивает его.

Татьяне Владимировне очень нравятся ранние работы Евгения Сущени, которые также представлены на выставке:

- «Воспоминание о Рублёве» и «Вехи памяти» - в них есть какое-то состояние, которое говорит о том, что художник что-то понял и это позволяет ему идти дальше – в искусстве, жизни, принять эту жизнь.

А ещё организаторы выставки показывают живописца Евгения Сущеню с совершенно другой стороны. В музейных витринах – листочки с его стихами, написанными его рукой. И хотя эта поэзия не печаталась, а возможно, и не будет опубликована, она отражает его жизненную позицию, его понимание искусства. Это, по словам Татьяны Владимировны, «вполне искренние стихи, построенные не на моторике, а на душе».

Наталья МЕЛКОВА

Фото автора и Ольги ЛИХАНОВОЙ