Жизнь – не за царя

О том, как английский журналист сочинил легенду о подвиге двух русских моряков, и о том, кого же всё-таки спасал Иван Сусанин.

«Портал 53» уже сообщал о том, что в Великий Новгород приезжал доктор исторических наук, автор популярных книг Евгений Анисимов, чтобы прочитать публичную лекцию в Новгородской областной универсальной научной библиотеке. Мы познакомили читателей с тем, что историк думает о соотношении правды и мифа в художественном творчестве при изображении исторических событий – он рассуждал о картинах художников Ильи Репина и Василия Сурикова («Свеча на белой рубахе»). Сегодня вашему вниманию – исследование Евгения Анисимова о легендарном и реальном в подвигах экипажа эскадренного миноносца «Стерегущий» и деревенского старосты Ивана Сусанина.

 

 

 

Японский министр русским морякам: «Вы защищали Отечество прекрасно!»

Всегда бывает очень важно отделить мифологию от реальности. Многим знаком в Санкт-Петербурге известный памятник миноносцу «Стерегущий», который стоит на Петроградской стороне. Как он появился - это интересная история. Давайте вспомним русско-японскую войну (1904-1905 годы, война между Россией и Японией за контроль над Маньчжурией и Кореей – Н.М.). Шёл первый месяц войны, и японцы пока только с моря осадили Порт-Артур. Корабли из русской эскадры отправились в дозор. Эскадренные миноносцы «Стерегущий» и «Решительный» под общим командованием капитана второго ранга Фёдора Боссе возвращались в Порт-Артур. Неожиданно появились четыре японских миноносца. Увидев, что японцы перерезают путь, Боссе отдал приказ: самый полный вперёд! «Решительный» смог уйти. А «Стерегущему» не повезло. Первым же японским снарядом прорвало паропровод, по которому пар подаётся в турбину, и корабль потерял ход.

Кстати, сама история корабля очень любопытна. Его построили в Петербурге. А по Транссибирской железной дороге по частям его доставили в Порт-Артур и там собрали вновь. И дали другое имя – до этого он назывался «Кулик». Это было в августе 1903 года.

Корабль был неплохой, он развивал скорость 27 узлов. И мог бы уйти от японцев, но не получилось. Он принял бой, превратившись в мишень. Четыре японских миноносца со всех сторон обстреливали его. Когда корабль недвижим, он мало что может сделать. Команда сражалась до последнего. Рухнули мачта, трубы, в корпусе были многочисленные пробоины. Сражение закончилось через 40 минут. В неравном бою погибли командир «Стерегущего» лейтенант Александр Сергеев, три офицера и 45 членов экипажа. Японцы подошли к «Стерегущему», чтобы взять его на буксир.   

(О том, что увидели японские моряки на борту «Стерегущего», описал в рапорте мичман Хитара Ямазаки: «В полубак попало три снаряда, палуба пробита, один снаряд – в правый якорь. С обоих бортов снаружи следы от попаданий десятков больших и малых снарядов, в том числе пробоины близ ватерлинии, через которые при качке в миноносец проникала вода. На стволе носового орудия след попавшего снаряда, близ орудия труп комендора с оторванной правой ногой и сочившейся из раны кровью. Фок-мачта упала на правый борт. Мостик разбит в куски. Вся передняя половина судна в полном разрушении с разбросанными осколками предметов. В пространстве до передней трубы валялось около двадцати трупов, обезображенных, частью туловища без конечностей, частью оторванные руки и ноги – картина ужасная, в том числе один, видимо офицер, на шее у него был надет бинокль. В средней части миноносца с правого борта одно 47-мм орудие было сброшено со станка и исковеркана палуба. Кормовой минный аппарат был повёрнут поперёк, видимо, готовый к выстрелу (…) Жилая палуба была совершенно в воде, и войти туда было нельзя (…) Вообще положение миноносца было настолько ужасное, что не поддаётся описанию» - Н.М.).

Японцы взяли миноносец на буксир, но он уже наполнился водой и тонул. В составленном морским генеральным штабом в Токио описании военных действий японского флота сказано, что русский миноносец затонул в семи милях к востоку от маяка Ляотешань. Японцы восхищались подвигом русских матросов. Есть сведения, что, когда четырёх уцелевших пленных моряков со «Стерегущего» доставили в Сасебо, их уже ждало письмо от японского министра Ямамото: «Вы господа, сражались храбро за своё Отечество, и защищали его прекрасно. Вы исполнили свой долг, как моряки. Я искренне хвалю вас – вы молодцы!».

Патриотический взгляд

«Стерегущий» лёг на дно Жёлтого моря, но… продолжал жить в истории. И это как раз самое любопытное. Хочу сказать по поводу патриотического взгляда на вещи. Эта битва получила широкий международный резонанс. Первой появилась статья журналиста английской газеты «Таймс», который, сославшись на японские донесения, сообщил всему миру что двое из оставшихся в живых русских матроса открыли кингстоны в машинном отделении и потопили корабль. Статья была перепечатана у нас, в газете «Новое время». Факт стал очень известным, и английская версия героического затопления миноносца пошла гулять по России.

Не будем скрывать, японская война была полным провалом. И даже малейшее событие, которое говорило о мужестве моряков или победах, сразу же размножалось в огромном количестве. Печатались открытки, сочинялись стихи, художники писали картины.

И вот все вокруг и пресса стали говорить, что героев надо отметить, и инициатором водружения памятника стал сам государь Николай II.

Автором проекта был скульптор Константин Изенберг - не самый талантливый скульптор, на мой взгляд, потому что больше он был декоратором. Морское министерство тотчас же, как писали, достало хороший красный финляндский гранит и деньги на закупку бронзы. Изенберг взял сюжет из художественного альбома «Русско-японская война на суше и на море» и начал лепить, усовершенствовав идею. Она, конечно, понравилась не только государю, но и многим своей оригинальностью – сочетанием креста с обликом истерзанного врагом корабля, порывом фигур двух моряков, бронзовыми потоками воды - что вообще очень хорошо укладывалось в концепцию модерна, а этот стиль нравился Николаю II.

Вы, наверно, знаете - со скульптурой всегда бывают большие трудности. Памятник, который у нас за спиной (памятник Тысячелетию России – Н.М.) - уникален. Микешин придумал такую концепцию,потому что он художник, а не скульптор. Потому что скульптор обязательно придумает фигуру на коне, или обелиск. А оригинальная идея – она редка,  поэтому мы видим везде бесконечное число одинаковых памятников, идёшь, например, по набережной Сены – одни конские зады всюду. Но я отвлёкся.

Изенберг придумал свой оригинальный сюжет. Недостаток, конечно, был – памятник можно было смотреть только с одной стороны. Поэтому решили дополнить содержание памятника: с другой стороны сделали бронзовые доски, на которых английская статья в русском изложении подробно расписана. Текст заканчивается примерно так: на славном «Стерегущем» из всей команды в живых осталось только два человека. Увидев приближение японцев, два матроса спустились вниз и, задраив собой горловину, открыли кингстоны, чтобы утопить миноносец. Они предпочли героическую смерть японскому плену. «Стерегущий» же, взятый на буксир японцами, начал тонуть и вскоре погрузился на дно моря вместе с двумя героями.

Памятник двум матросам или экипажу?

Но эта версия не имеет отношения к реальности. Почему? В Морском генеральном штабе были люди опытные. Они все истории проверяли. Была создана комиссия, которая опросила свидетелей, и всё это зафиксировано. Матросы, оставшиеся в живых, дали противоречивые показания. К тому же они к моменту гибели миноносца были серьёзно ранены. Ещё больше запутал дело спасённый вместе с ними машинист Новиков, который показал, что именно он бросился в машинное отделение, открыл клинкеты и кингстоны, чтобы имевший большую течь от массы подводных пробоин миноносец вскоре затонул. Сразу возникло несколько вопросов у комиссии – что он там такое открывал, если в машинном отделении нет кингстонов. И, наконец, как же он спасся, если совершил подвиг?

Вице-адмирал Андрей Эбергард на основе мнения комиссии сделал следующее заключение: двух неизвестных матросов, открывших кингстоны, не существовало. Это выдумка. И она не может быть увековечена в памятнике. Но было уже поздно – проект памятника одобрил сам государь. Более того, на литейном производстве уже был подготовлена форма для памятника. И тогда, прошу здесь внимания, это было в апреле 1910 года, Морской генеральный штаб обратился к государю с хитрым вопросом: считать ли предполагавшийся к открытию памятник - героическому самопожертвованию, двум оставшимся в живых неизвестным нижним чинам, или же этот монумент - в память героической гибели миноносца «Стерегущий»? Естественно, ознакомившийся с резолюцией Эбергарда царь постановил: монумент сооружён в память героической гибели в бою миноносца «Стерегущий». Иначе говоря, фигуры матросов одним росчерком пера стали символическими. Но эта резолюция не была известна общественности. И общественность, естественно, была введена в заблуждение и продолжала интересоваться именами героев.

Начальник исторической части Морского генерального штаба Квашнин-Самарин писал в записке: «Всякому, кто прочёл бы и сопоставил все собранные по делу «Стерегущего» материалы и документы, было бы совершенно ясно, насколько был велик подвиг «Стерегущего» даже и без недосказанного мифа… Пусть легенда живёт и будит будущих героев на новые беспримерные подвиги, но признайте же, что 26 февраля 1904 года в борьбе с сильнейшим врагом эскадренный миноносец «Стерегущий», потеряв командира, всех офицеров, 45 из 49 матросов, после часового, до последнего снаряда боя, пошёл ко дну, изумляя врага доблестью своего экипажа».

И всё это правда. И значение воодушевляющего подвига было велико после проигранной страшной войны, где русский флот, попросту сказать, вообще опозорился, не расправившись легко с «этими желтолицыми чертями», как предполагалось государем. 

И это не была история, как при Цусиме. Неприглядная история -  когда шесть кораблей русского флота сдались, будучи ещё в состоянии вести бой. И ни один из офицеров контр-адмирала Николая Небогатова, который был потом осуждён, его не застрелил. (В указе Николая II сказано, что «согласно ходатайству особого присутствия кронштадтского военно-морского суда, осужденных по делу о сдаче 15 мая 1905 года неприятелю броненосцев «Император Николай I», «Орел», «Адмирал Сенявин» и «Генерал-адмирал Апраксин» бывшего контр-адмирала, дворянина Небогатова и бывших капитанов 1 ранга дворян: Смирнова, Григорьева и Лишина взамен определенной им судом смертной казни без лишения прав состояния подвергнуть заточению в крепости на десять лет каждого с последствиями, указанными в 16 статье Военно-морского устава о наказаниях» - Н.М.).

А между прочим, ещё Петром Первым категорически запрещалось спускать Андреевский флаг – он говорил: в истории английского флота никогда не было, чтобы англичане спускали флаг, и мы так должны. А здесь шесть прекрасных кораблей спустили флаг.

Можно вспомнить историю одной нашей крепости, осаждённой турками. Когда комендант собрал офицеров и предложил сдать крепость, то один офицер его застрелил. И крепость продолжала  оборону и в итоге выстояла. Но в случае с Небогатовым такого не произошло. И это был позор, который уже никак нельзя было исправить. Только капитан одного корабля -  «Миклухо Маклай» - сумел из ситуации выйти достойно, покончив с собой.

Мифология воодушевления

Вся история «Стерегущего» вошла в творчество и быт. Мифология становится элементом истории. Мне задавали здесь вопрос: нужно ли все эти мифы разоблачать? Их, конечно, нужно разоблачать. Но это не значит, что их нужно вычёркивать из нашей истории. Всякие бывают ситуации. Например, в Новгородской летописи можно прочитать, что Александр Невский своим копьём поразил «короля» Биргера в глаз. А исследования утверждали, что Биргер в этой битве и не участвовал. Но в 2007 году вскрыли гробницу Биргера, и у него на черепе была обнаружена страшная рана. Как она появилась? На охоте наткнулся на ветку? Или, правда, могла быть история с Александром Невским, кто вообще знает.

Поэтому я сторонник сосуществования мифов и реальности. Если миф существует, почему о нём не сказать. Подвиг 28 панфиловцев – он был, но только не 28-ми, а 119-ти. Но дело в том, что написанная в такой страшный момент статья - на грани мифологии находилась. И это очень важно знать. Ортенберг, редактор «Красной звезды», просматривая непрерывные сведения – это оставили, там отступили, наткнулся на небольшую заметку о том, что 28 человек сложили головы, героически защищая рубеж. И он эту информацию поднял на уровень легенды. В заметке было написано о двух изменниках, редактор сказал: выкиньте одного, пусть остаётся один.

Для того, чтобы придать мужества людям, нужны были легенды, нужны были мифы. В какой-то момент это очень важно – оказывается. Потому что в тот момент даже не идея – за нами Москва, черта непроходимая – была важна, ведь в 1812-м Москву оставили и ничего катастрофического не произошло… Но эта история 1941 года при обороне Москвы воодушевляла людей. И это очень важно.

Спасая барина

В энциклопедиях о Сусанине говорится кратко. Герой освободительной борьбы русского народа против польских интервентов в начале XVII века. Крестьянин из деревни Деревеньки близ села Домнино Костромского уезда. Зимой 1612-1613 годов был взят в качестве проводника отрядом польской шляхты до села Домнино, вотчины Романовых.

Иван Сусанин изображён на десятках картин. У кого-то из художников - это  дедушка, стоящий по колено в снегу, которого собираются убить поляки. Когда я смотрел на эти картины в детстве, понять не мог, как можно далеко в лес зайти по колено в снегу. Кто из вас бывал в заснеженном лесу, знает, что дальше опушки не пройти. Это невозможно, если у вас нет, например, лыж. А тут, значит, запереться по пояс в снегу. И с кем это произошло? Я понимаю, были бы там африканские жители, а тут поляки, которые сами живут в таком же климате. И, наконец, у меня такая детская была мысль – ну хорошо, он завёл, но вернитесь по следам назад, в чём проблема?

Всё началось с Костомарова. Он первый усомнился в подлинности всей этой истории. Он её назвал вообще странной историей. Потому что сведения о ней появились несколько лет спустя. И сведения вызывают довольно большие сомнения в достоверности. Известно, что потомки Сусанина получили «обеление», то есть были избавлены от налогов. И есть даже материалы XIX века о том, что в деревне чуть ли потом не притон существовал, потому что там и водка продавалась благодаря грамоте, которую потомки получили в 1619 году. История, действительно, вызывала вопросы у исследователей, потому что в ней не стыковались очень важные моменты. Самое главное – не была понятна точная хронология происходящих событий.

Нигде не подтверждено, что те, кого вотчинный староста Сусанин завёл в лес, были именно поляками. Это было время Смуты, когда русского государства, в сущности, не было. Казаки, поляки, разный сброд набился в Москву. Они начали управлять Россией своеобразно: делили её на куски и по очереди грабили, друг с другом не сталкиваясь. Кто был в этих бандах? Поляки ли, казаки или деклассированные бандиты – установить невозможно.

Это, как писал современник, было «время безумного молчания», когда все опустили руки. Страна провалилась бы в бездну, если бы не патриарх Гермоген, который в сущности спас Россию. Он из своего заточения стал рассылать грамотки во все города и поднял волну, когда, как показывает исследователь Станиславский, - в каждом маленьком городке появились свои Минины и Пожарские. А что делать, если приходят одни - грабят, приходят другие – грабят. Люди порядочные собирались, и это движение выросло в ополчение.

И Кострома также подвергалась разгромам. История с Сусаниным такова. Пришла банда, спрашивая - по легенде - где государь. Взяли в качестве проводника вотчинного старосту. Эта банда была верстах в пяти от Романовых. И Сусанин их повёл. И это действительно так и было. Но повёл он их не в Домнино, вотчину Романовых, а в другом направлении и совсем не по снегам. Он их повёл мимо огромного Чистого болота, вдоль речки Шачи, из него вытекающей, в Исупово. Эти места в русской живописи отразились – вспомните картину Алексея Саврасова «Грачи прилетели» (на ней изображена Воскресенская церковь, это нынешний посёлок Сусанино). А зятя своего Сусанин послал в имение, где находились Михаил Романов со своей матерью Марфой. И они уехали в Макарьево-Унженский монастырь, а затем перебрались в Ипатьевский монастырь. Когда бандиты поняли, что их обманули, проводника убили. Наверно, его пытали, мучили.

И подвиг Сусанина несомненен. 

Но самое главное, что Сусанин спасал не государя, а барина, своего помещика. Тогда Михаил Романов ещё не был провозглашён царём. И это немаловажная деталь, на которую накручивается большой миф – спасение царя, жизнь за царя. Это не снижает подвига старосты, который пожертвовал жизнью, чтобы спасти даже не барина, а спасти эту семью. Это как раз самое главное.

Пауза, после которой произошло награждение потомков, была связана с тем, что только когда отец царя поехал в Кострому спустя несколько лет, чтобы поклониться в Унженском монастыре и в других местах чудесному спасению, ему и рассказали об этой истории. И прошло ещё какое-то время, пока в Москве, проверив всё, выдали родственникам грамоту (которая не сохранилась, но в копиях нам известна).

Вот собственно и вся история спасения. А дальше мы знаем знаменитую сцену, когда приехали в Ипатьевский монастырь делегации Земского собора и стали мать Михаила Романова просить, чтобы она отпустила сына на престол. Она сказала им примерно следующее: да идите вы отсюда, государство разорили, всё разворовано, а я сына на престол, чтобы у него судьба была, как у Лжедмитрия, - и отказала. Они там несколько часов стояли на коленях, молили, и мальчик тоже плакал, говорил, что не хочет в цари…

Правду знать – как «вскрытие покажет»

В итоге – этот миф существует. Моя мораль состоит в том, что в жизни из реальности складывается миф. Я как историк студентам говорю: никому не доверяйте. Даже не всем документам можно верить, потому что они проходят через сознание того, кто их составляет. До истины нужно добираться, сопоставляя факты. Нужно отчётливо представлять себе, что и мифы, и сказки, и слухи работают в общем контексте нашего восприятия истории.

Однажды я делал доклад в отделении истории Академии наук о Петре Первом. У меня была не совсем обычная концепция. Один из академиков сказал: послушайте, зачем вы это всё говорите, для народа должна быть ясная, не затуманенная картина событий, давайте проще.

Но что же теперь – для народа устройство космоса по Птолемею подавать? А для учёных - по Копернику? И пусть народ думает, что Земля стоит на четырёх китах и всё такое прочее. Но разве люди не достойны уважения, они что – ничего не поймут? Просто нужно по-человечески рассказать.

Согласен, в нашей жизни не всегда бывает нужна правда, она бывает иногда жестокой. Но в истории страны мы должны знать правду. Потому что иначе мы будем бродить с вами среди лжи. Иначе мы будем верить проходимцам. Понимаете, есть элемент ханжества в сокрытии правды. И в этом смысле я бы историков назвал санитарами. Образ мышления у исследователей должен быть построен на недоверии, на проверке фактов. Это как у следователей: опросил свидетелей – не доверяй, перепроверяй, ищи другие доказательства.

И отрицать мифы совершенно - нельзя. Более того, они порой функционируют в какой-то удивительной связке с реальными фактами. Но правду мы должны знать, как - «вскрытие покажет».

Наталья МЕЛКОВА

Иллюстрации: из открытых источников в Интернете

Поделиться: