В марте 43-го

Подробности неудачного штурма Новгорода.

ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКЦИИ:

Мы уже обращались к теме неудачного, трагического штурма Красной Армией оккупированного Новгорода в марте 1943 года.  Однако  очерк «Убиты и преданы»  касался лишь части событий 77-летней давности. И вообще это  был  скорее публицистический, эмоциональный текст, посвящённый, в том числе, и тому, хранит ли город память об участниках  штурма, а если не хранит, то что (и кто) этому мешал.

Сегодня мы предлагаем вашему вниманию исторический очерк Одиссея Мамонова, в котором восстанавливаются не только вся последовательность событий под стенами древнего города, но и имена многих воинов, ранее нами не упоминавшиеся.

От «Искры» - к «Звезде»

В январе 1943 года была прорвана блокада Ленинграда.  Окрылённое успехом операции «Искра», советское командование начало планирование новой операции, целью которой являлось окончательное снятие блокады и разгром группы армий «Север». 

Основной удар планировалось нанести южнее озера Ильмень. Для этого на Северо-Западный фронт были переброшены 1-я танковая и 68-я общевойсковая армии, которые были объединены в Особую группу под командованием генерал-лейтенанта Хозина.  Операция трёх фронтов получила наименование «Полярная звезда». Начать наступление планировалось 18 февраля, но рано наступившая оттепель и сложные дорожные условия сдвинули сроки. Немецкое командование упредило советскую наступательную операцию и со второй половины февраля начало выводить свои дивизии из Демянского мешка.   Не достигло своих целей наступление и в районе Ленинграда. 

Идея нанесения удара на Новгород с северного направления была выдвинута командующим войсками Волховского фронта генералом армии К.А. Мерецковым 6 февраля 1943 года в докладе, направленном представителю Ставки Верховного Главнокомандования Г.К. Жукову. В нём предлагалось создать плацдарм на западном берегу Волхова от Кречевиц до Котовиц и глубиной до Чечулино и Тютиц с целью последующего овладения Новгородом.  В докладе Мерецков прямо указывал, что «Удар … привлечёт в район Новгорода часть резервов противника, чем облегчается задача наступательных действий войск правого крыла Волховского фронта».

Идею  Ставка Верховного Главнокомандования поддержала, но направление главного удара сместили южнее. В документах имеются свидетельства, что первоначально «главный удар предполагалось нанести через оз. Ильмень, в общем направлении на Береговые Морины, Нов. Мельница, Григорово и атакой с юга овладеть г. Новгород; одновременно частью сил наступать севернее г. Новгород в направлении Кречно, в последующем развить успех вдоль Ленинградского шоссе на юг».

В районе Новгорода занимала оборону 52-я армия под командованием генерал-лейтенанта Всеволода Федоровича Яковлева. Уроженец Новгородской области, он в предвоенный период прошёл все командные ступени, вплоть до заместителя командующего округом. В качестве командующего армией он участвовал в советско-финской войне, с сентября по декабрь 1941 года занимал должность заместителя начальника Генштаба Красной Армии, а затем был назначен командующим 4-й армией, которая действовала на Тихвинском направлении.

Для обеспечения успеха операции 52-я армия существенно усиливалась – за счёт прибывших в её состав в феврале  310-й и 229-й стрелковых  дивизий,  38-й отдельной лыжной  бригады. Несколько позднее прибыли шесть артиллерийских и миномётных полков и полк гвардейских миномётов «Катюша». 65-я, 225-я и 229-я  дивизии получили приказ передислоцироваться на северный берег Ильменя, а 38-я лыжная бригада сосредотачивалась южнее посёлка Пролетарий.

25 – 26 февраля командирами дивизий были отданы боевые приказы, определяющие ход наступления. Согласно плану операции, 310-я дивизия атаковала в междуречье Волхова и Малого Волховца. Южнее действовала 225-я дивизия, которая к исходу первого дня наступления должна была освободить деревню Ращеп и Свято-Юрьевский монастырь. 229-я стрелковая дивизия выдвигалась еще южнее и имела задачей создать плацдарм в районе Самокражи, чтобы потом наступать на Новую и Старую Мельницу, охватывая Новгород с западного направления. На левом фланге должна была действовать 38-я лыжная бригада, которой в качестве средств передвижения выделялись два аэросанных батальона. Она получила задачу овладеть районом деревни Воробейка, блокировав дорогу Новгород – Шимск. 65-я дивизия оставалась во втором эшелоне и должна была обеспечить развитие успеха с передовых дивизий.

Противником советских войск в районе Новгорода являлись 1-я авиаполевая дивизия, которая занимала позиции в междуречье Волхова и Малого Волховца, а также два полка из состава 217-й пехотной дивизии на западном берегу Волхова севернее города.

Авиаполевая дивизия по сравнению с обычными пехотными   имела всего четыре пехотных батальона, в каждом из которых имелось от 750 до 880 человек. Мартовские бои под Новгородом фактически стали для неё боевым крещением. Для усиления обороны по западному берегу Ильменя из-под Старой Руссы была также переброшена часть 58-й пехотной дивизии, солдаты которой оборудовали опорные пункты в прибрежных деревнях.

Пока части 52-й армии готовились к наступлению, войска Северо-Западного фронта начали атаки. Три лыжные бригады Северо-Западного фронта (3-я, 19-я и 40-я) с восточного берега Ильменя выдвинулись по льду и атаковали опорные пункты врага на южном берегу озера. С 22 февраля по 2 марта бойцы пытались овладеть несколькими деревнями, но нигде не смогли зацепиться за берег. Более суток шёл бой у д. Ужин, несколько раз лыжники пытались овладеть д. Взвад, но получить значимый результат нигде не удалось.

Оставаясь на льду, лыжники несли значительные потери от артиллерии и авиации противника.  В итоге они были отведены на исходные позиции.

Лёд тает...

Учитывая складывающуюся ситуацию, штабом 52-й армии наступление через Ильмень было отменено. Вывод о невозможности проведения такой атаки сделали и немецкие командиры. 12 марта в разговоре между начальниками штабов 18-й армии вермахта и группы армий «Север» стороны пришли к заключению, что ждать широкомасштабного наступления на этом участке при складывающихся погодных условиях не приходится.

С большой долей вероятности можно утверждать, что противник мог вскрыть перегруппировку советских соединений. Этому способствовали относительно высокие здания в Кречевицах и Новгороде. Кроме того Юрьевский и Хутынский монастыри имели высокие колокольни, на которых также были оборудованы наблюдательные пункты врага, обеспечивающие наблюдение вглубь советской обороны  до 10 километров. Скоро над местом расположения дивизий начали летать самолёты-разведчики врага.

6 и 7 марта инженерами 52-й армии были проведены дополнительные промеры толщины льда по маршрутам наступления, которые показали, что начался процесс таяния, возникли промоины.

Правильность принятого решения об отмене наступления подтвердила разведка боем, проведённая силами 53-го аэросанного отряда. В ночь на 15 марта  десант форсировал озеро Ильмень и ворвался в деревню Спас-Пископец, расположенную немного южнее деревни Горные Морины. Здесь бойцы были встречены сильным огнём артиллерии и миномётов. После короткого боя красноармейцы были вынуждены отступить. Потери составили 10 человек и 9 аэросаней.

Новый вариант

Приказ на проведение наступательной операции по новому варианту был отдан 11 марта 1943 года. Теперь главный удар предполагалось нанести между деревнями Кречевицы и Котовицы, расположенными на западном берегу Волхова, а в дальнейшем наступать вдоль Ленинградского шоссе в юго-западном направлении. Одновременно часть сил форсировала Малый Волховец с задачей овладеть восточной частью Новгорода.

Задача форсирования Волхова возлагалась на 65-ю и 229-ю стрелковые дивизии. Первая из них действовала севернее Слутки, а вторая – южнее. К исходу первого дня наступления обе дивизии должны были выйти к шоссе Новгород - Ленинград.

Непосредственную поддержку стрелковым подразделениям должны были оказывать три артиллерийских и два миномётных полка, а также полк гвардейских минометов «Катюша».  При их поддержке 310-й стрелковой дивизии предстояло форсировать Малый Волховец, захватить деревню Хутынь и расположенный в ней монастырь, а оттуда выдвигаться в южном направлении.  Развитие успеха возлагалось на 225-ю стрелковую дивизию, 38-ю лыжную и 29-ю танковую бригады.

Первоначально планировалось форсировать Волхов по льду,  но  толщина льда на реке  уменьшалась, пока в зоне проведения операции он не сошёл совсем. Приёмы форсирования реки по тонкому льду с использованием верёвок и шестов, которым бойцы обучались почти месяц, оказались невостребованными.

Переправу передовых подразделений решили обеспечить при помощи лодок. 65-й дивизии были переданы 120 лодок, а в 229-ю – 200. Форсированию реки на лодках и подсобных средствах личный состав обучиться не успевал.

После форсирования реки передовыми подразделениями намечалось возведение двух наплавных мостов, по которым на созданные плацдармы должно было переправляться тяжёлое вооружение.

С 8 марта дивизии начали передислоцироваться согласно новому плану и должны были занять исходные позиции к 10 – 11 марта. Наступление согласовывалось по срокам с наступлением в районе Мги и Синявина и планировалось на 14 – 15 марта.

Командование 52-й армии в целях обеспечения скрытности подготовки к проведению операции категорически запретило ведение разведки на западном берегу Волхова и взятие «языков». Разрешалось только вести наблюдение с восточного берега. Такое решение сыграло злую шутку уже после начала наступления:  стрелковые дивизии не сумели заранее вскрыть огневую систему врага.

Несмотря на переброску трёх советских дивизий, немецкое командование не выражало особой обеспокоенности за Новгород и считало наиболее угрожаемым участком южное Приладожье. 

К началу наступления в составе 65-й стрелковой дивизии насчитывалось 5 691 человек личного состава из 10 129, полагающихся по штату. Из тяжёлого оружия в ней имелось 203 ручных и 44 станковых пулемёта, 56 различных орудий и 128 миномётов. Только закончившая переформирование после значительных потерь на Сталинградском фронте  229-я сд была укомплектована несколько лучше. В ней имелось 7 398 человек личного состава из 9 447  по штату, 411 ручных и 111 станковых пулемётов, 92 орудия и 99 миномётов. Почти три четверти бойцов ранее не участвовали в боях и прибыли в дивизию практически перед началом наступления, а некомплект младших командиров составлял почти 1 400 человек. 310-я  дивизия насчитывала всего 5 448 человек, 100 ручных и 47 станковых пулемётов, а также 33 орудия и 91 миномёт.

«В беспорядке»

Наступление началось в шесть часов утра 15 марта 1943 года после 15-минутной артиллерийской подготовки. Она оказалась малоэффективной, о чём говорится в докладе 65-й стрелковой дивизии: «…При огневом налёте миномётный полк свои миномёты не пристрелял и весь свой огонь клал не на переднем крае, а далеко в глубину обороны противника… Орудия прямой наводки вели огонь по ДЗОТам противника, но так как противник имел много подготовленных ДЗОТов и площадок, он маневрировал огневыми средствами… Часть огневых точек у противника были в насыпи дороги и каменном мосту. Эти огневые точки   подавить не удалось…».

Ещё под покровом темноты началось выдвижение подразделений к реке, но оно затянулось до рассвета. Одной из причин этого стала потеря управления: «…Подразделения 311 сп беспорядочно располагались в районе лодок у блиндажей, траншей и никем не руководились. Командиры батальонов и рот забились в землянки, занялись завтраком и выпивкой. Командир 1-го батальона 311 сп, капитан Мишин, был сильно пьян, ругался матом и оскорблял других командиров. Вместе с ним сидели и выпивали другие командиры его батальона…».

Схожая ситуация отмечалась и в 60-м стрелковом полку.

Прикрыть движение лодок планировалось при помощи дымовой завесы, но часть дымовых шашек была получена буквально накануне, их не успели опробовать, и оказалось, что они совершенно не давали дыма. Из-за этого  на участке 311-го полка лодки с наступлением рассвета оказались у врага «как на ладони».

Немецкая сторона сначала молчала, но потом открыла сильный артиллерийский и миномётный огонь: «... Лодки подтаскивались к берегу в беспорядке, создавалась толкучка и шумиха, что вызвало большую настороженность противника и открытие огня по переправам и выдвигавшимся к реке подразделениям». Большая часть лодок 65-й дивизии получила повреждения, а к вечеру их осталось всего 15 из 120. Севернее  Котовиц  смогли закрепиться только около 60 человек из 60-го стрелкового полка. Из 311-го полка вообще никто не смог переправиться. Немного позднее попытались переправиться бойцы сапёрного батальона.

Вот как об этом вспоминал красноармеец Устинов: «…к 8.00 мы приблизились к реке, т.е. запоздали на два часа… Немцы нас обнаружили и открыли огонь из всех видов оружия, и поэтому, пока мы оттаскивали лодки да садились, то у нас оказалось очень много убитых и раненных. Наша артиллерия к моменту выхода нас к реке совсем замолчала, но немцы ещё более усилили огонь по нашему батальону… Всего опустили на воду 6 лодок, но противоположенного берега достигли только две лодки, остальные были потоплены. Переправившись, мы атаковали немецкую траншею, но до неё не дошли, т.к. из 8 человек, поднявшихся в атаку, остались только двое, а все остальные были ранены и убиты при высадке. Мы двое, отстреливаясь, стали собирать раненных к лодкам, набрали 15 человек, но лодки к этому времени были разбиты, и мы дожидались, пока за нами прислали…».

Несколько успешнее переправа проходила на участке 229-й стрелковой дивизии, которой командовал генерал-майор Марцинкевич, но и здесь лодки интенсивно обстреливались врагом. Из-за несогласованности действий лодки начали движение группами по две – три штуки, что давало возможность врагу последовательно сосредоточить огонь на таких группах.  Своевременно подавить немецкий огонь не получалось, «…так как ни один командир рот не знал, где же удобно ему поставить  огневые средства, а также не знали огневых средств противника… Орудия, которые должны были стрелять прямой наводкой,.. прибыли только к рассвету, и им понадобилось время для выявления огневых точек противника. И только к исходу дня орудия прямой наводкой начали эффективно подавлять противника».

На южной окраине Котовиц закрепился 1-й батальон 783-го стрелкового полка, две роты 811-го полка обосновались на северо-западной окраине парка, а рота 804-го полка – на северо-восточной окраине военного городка Кречевицы. Из-за интенсивного огня врага потери в неуспевших закрепиться подразделениях быстро росли.

На первых порах командование 38-м армейским корпусом противника докладывало, что цель советских атак остаётся непонятной – то ли это разведка боем, то ли большое наступление.  В любом случае корпусное командование считало, что собственными силами оно сможет удержать занимаемые позиции.

В течение дня немцы полностью контролировали акваторию Волхова.   Дополнительные силы 65-й и 229-й дивизий на захваченные плацдармы решили переправлять с наступлением темноты. После 30-минутной артиллерийской подготовки снова началось форсирование, но противник был настороже, и западного берега смогли достичь только около 25 человек из 38-го стрелкового полка 65-й дивизии, но в ходе короткого боя и они были убиты.

Всю ночь солдаты занимались ремонтом повреждённых лодок и только к 11 часам утра 16 марта приготовления были завершены. Но переправа снова не удалась: солдаты были обнаружены и обстреляны противником, залегли на берегу и даже не сумели спустить лодки на воду.

Сами себя обманули

Из 229-й дивизии к северной окраине Кречевиц смогли переправиться только 120 человек, хотя изначально прошла информация, что переправились шесть батальонов – это почти два стрелковых полка. Сила! Для развития успеха на этом участке командующий 52-й армией  приказал перебросить сюда 225-ю стрелковую дивизию, чтобы та переправилась через Волхов севернее Кречевиц и поддержала своих товарищей из 229-й дивизии. Только к вечеру ошибка была выявлена, и приказ о дальнейшем форсировании Волхова отменили. 225-я дивизия остановилась на ночь в районе деревни Плашкино.

Причина таких фальсификаций отражена в рапорте представителя штаба армии в 229-й дивизии: «…Вследствие того, что командиры полков, в особенности командир 783 сп, сами не видели действий своих батальонов – сидел в ДЗОТе за 1000 м в тылу, получал информацию от своего начальника штаба о действиях батальонов, добавлял к полученной информации свои выдуманные действия и доносил командиру дивизии ложные сведения о количестве переправившихся рот на западный берег р. Волхов…».

После двух дней наступление выдохлось, и попытки форсирования больше не предпринимались.

В ночь на 17 марта с западного берега начали выводить мелкими группами  красноармейцев 60-го стрелкового полка 65-й дивизии. За две ночи было эвакуировано 15 человек. Все они имели ранения или были обморожены. 21 марта 65-я стрелковая дивизия была выведена в резерв фронта и больше участия в  операции не принимала.

Перед проволочным заграждением

Солдаты 310-й стрелковой дивизии под командованием полковника Рогова утром 15 марта всеми тремя стрелковыми полками по льду форсировали Малый Волховец и начали продвигаться в западном направлении. Низкий и болотистый западный берег реки не позволял немцам создать прочную оборону непосредственно у воды, и тут располагались только позиции боевого охранения. Так что первый бросок пехоты сразу же позволил зацепиться за вражеский берег.

На этом направлении артиллерийская подготовка продолжалась более часа. Было выпущено 1 640 снарядов, но полностью уничтожить огневую систему врага не удалось. Вскоре пехота подошла к основной линии обороны и залегла, не в силах преодолеть её. Только в 1080-м стрелковом полку огнём артиллерии врага из строя были выведены 8 расчётов станковых пулемётов из 13 имеющихся. Собственная артиллерия из-за недостатка боеприпасов прекратила огонь, что предопределило неудачный исход атаки.

В течение дня артиллеристы вели точечный огонь по выявленным огневым точкам и заявили уничтожение 24 из них и повреждение ещё 12. В восемь часов вечера,  после артиллерийской подготовки (1 100 выстрелов), атака дивизии была повторена. Снова атакующие были встречены огнём пулемётов и артиллерии и сумели  дойти только до проволочного заграждения перед основной линией обороны.  В оперативной сводке дивизии имеется упоминание, что в тыл врага смогла прорваться группа из десяти солдат 1082-го полка. До вечера 16 марта связи с ними установлено не было, и командование решило, что группа полностью погибла.

Не принесла успеха и атака, которая началась в семь часов утра 16 марта. Вечером 16 марта удалось ворваться в траншеи врага восточнее Хутыни и перерезать дорогу на Новгород. Закрепить успех командиру 1082-го стрелкового полка подполковнику Георгию Фёдоровичу Барашкову не удалось, и полк фактически оказался в окружении на западном берегу Малого Волховца.

За два дня боёв потери 310-й стрелковой дивизии составили 259 человек убитыми, 529 ранеными и 9 - больными. Потери 229-й стрелковой дивизии с 15 по 19 марта составили 1 476 человек, в том числе 466 убитых. За два дня боёв 65-я стрелковая дивизия потеряла 345 человек убитыми, 698 ранеными, 8 больными и одного пропавшим без вести. Эти данные взяты из итоговых докладов дивизий об операции. Проверить их достоверность сложно, так как учёт личного состава все ещё оставался слабым. В другом документе (справка по тылу 52-й армии) приведены сведения по раненым солдатам, которые были доставлены в медсанбаты. Всего с 15 по 17 марта таких насчитали 2 341, в том числе 940 из состава 65-й дивизии, 683 – из 229-й и 718 из 310-й дивизии. Как видно, цифры по 65-й и 310-й дивизиям сильно отличаются.

Немцы из 1-й авиаполевой дивизии за эти два дня потеряли 42 человека убитыми и 110 ранеными. Потери 217-й пехотной дивизии за пять дней с 15 по 19 марта составили 30 человек убитыми и 58 ранеными. Сведения о потерях противника взяты из оперативных документов и никаким образом не являются пропагандистской уловкой. Это реальный отчёт дивизий перед своим руководством.

Анализируя результаты двух дней боёв, штаб 18-й немецкой армии отмечал, что цель  наступления не ясна. Для крупномасштабной операции силы слишком слабые.   Авиационная разведка районов Окуловки, Неболчей и Тихвина также не выявила значительных резервов, что позволило сделать вывод о невозможности крупного наступления с форсированием Волхова. И 18 марта командование группой армий «Север» приняло решение о переброске 58-й пехотной дивизии с западного берега Ильменя под Старую Руссу. Таким образом, замысел Мерецкова – добиться переброски к Новгороду резервов врага из района Мги и Синявино -  не удался.

Спустя два дня после начала операции она продолжалась только на участке 310-й стрелковой дивизии. Командование дивизии, понимая тактическую невыгодность занимаемых позиций, спланировало частную операцию - по их улучшению. В ночь на 18 марта для захвата огневых точек врага на высоте около дороги на Хутынь на территории нынешнего посёлка Волховец была создана штурмовая группа, в состав которой включили по 20 человек из 1080-го и 1082-го стрелковых полков. Атака оказалась неудачной. Бойцы сумели только вплотную подойти к проволочному заграждению, но не преодолеть его.

Неудачей закончилась и атака 1-го стрелкового полка, который группой в двадцать человек пытался ворваться в траншеи врага на высоте «Безымянная» в районе Хутынского монастыря. Бойцам удалось только подойти к проволочному заграждению, а с наступлением рассвета они отошли. 

По итогам трёх дней боёв 1-й стрелковый батальон капитана Николая Степановича Степанова из 1080-го стрелкового полка углубился на 700 метров в оборону врага. Недалеко от него расположился батальон 1-го стрелкового полка под командованием капитана Николая Михайловича Сошникова. За успешный прорыв и последующие действия на плацдарме оба комбата были награждены орденами Красного Знамени.

Учитывая наметившийся успех на участке 310-й стрелковой дивизии, штаб 52-й армии уже в третий раз скорректировал план наступательной операции. Теперь 229-я дивизия должна была сместиться немного южнее и овладеть Хутынью.  310-й стрелковой дивизии была поставлена задача атаковать северо-восточную часть Новгорода севернее моста через Волхов, а также сам мост. Южнее действовала 225-я стрелковая дивизия.

На несколько дней активные действия прекратились. За это время была произведена очередная перегруппировка. Кроме того, для усиления армии прибыла 29-я танковая бригада, в которой имелось 9 лёгких и 7 средних танков.

Времени для выхода на новые рубежи оставалось крайне мало. 

Опоздали

Приказ о переходе в наступление был передан только во второй половине дня 19 марта. Всё оставшееся светлое время суток было использовано командным составом 225-й дивизии для изучения на местности маршрутов предстоящего наступления. Разведка была проведена наспех, а подразделения 299-го полка 225-й дивизии даже выступили на марш без командиров, которые не успевали вернуться с рекогносцировки. Командный состав 229-й дивизии вообще не успевал провести рекогносцировку. Её 804-й и 811-й полки опоздали со сосредоточением на исходных рубежах на полтора часа и прибыли только к шести часам утра 20 марта. После длительного марша люди сильно устали, но командиры были вынуждены практически на ходу отдавать приказы о наступлении.  783-й полк вообще заблудился, и в течение дня 20 марта у штаба дивизии связь с ним отсутствовала.

Вечером 19 марта немецкой стороной от пленных была получена информация о том, что в ближайшее время возможна советская атака на южную часть Новгорода в междуречье Волхова и Малого Волховца. Эта информация оказалась правдивой.

На Безымянной высоте

Атаки войск 52-й армии возобновились рано утром 20 марта. Артиллерийский налёт опять продолжался только 15 минут, а потом в атаку пошла пехота.

Солдатам 229-й дивизии после преодоления Малого Волховца удалось подойти к восточной окраине Зарелья и дороге на Новгород. Здесь располагалась основная линия обороны врага, преодолеть которую не удалось.

На участке 310-й дивизии огневая система врага снова не была подавлена, и продвижение составило от 50 до 100 метров – только до проволочного заграждения врага. Батальоны, которые понесли значительные потери в предыдущих боях, накануне атаки были пополнены за счёт тылов и резервов, но их боевое сколачивание провести уже не успевали, и солдаты действовали неуверенно.

В 10 часов утра на участке 1080-го стрелкового полка в бой была введена рота лёгких танков  и мотострелковый батальон 29-й танковой бригады полковника Михаила Михайловича Клименко, а также резерв командира 310-й дивизии. Ударная группа должна была прорваться к Пулковской слободе. Это небольшая деревня, которая до войны располагалась примерно между нынешними улицами Хутынская и Московская Великого Новгорода. Лёгкие танки сумели переправить через реку, где сапёрами 32-го инженерного понтонно-мостового батальона была оборудована ледовая переправа. Немцы несколько раз её разбивали, но  усилиями сапёров она каждый раз восстанавливалась.

Танки и мотострелки сумели прорваться к восточной окраине Пулковской слободы и закрепились там, но пехота 310-й дивизии, отсечённая огнём артиллерии и миномётов, их не поддержала. Немцы сумели подбить три танка Т-60 и ещё два – сжечь. Потери стрелковых подразделений 310-й дивизии, которые залегли в чистом поле, за день боёв составили 415 человек, в том числе минимум 90 убитыми.

Повторная атака силами 229-й и 310-й дивизий была проведена вечером - и снова без результата. В составе советской артиллерийской группировки имелось явно недостаточное количество орудий большой мощности. Даже прямое попадание не всегда гарантировало  уничтожение огневых точек. Попытки солдат 310-й дивизии овладеть тактически важными высотами успеха не принесли, и позиции батальонов оставались очень уязвимыми для огня врага. Не смогла овладеть Хутынским монастырём и 229-я дивизия.

Вечернюю атаку 1080-го стрелкового полка, которая началась в десять часов вечера 20 марта, танкисты не поддержали. Успеха она не имела.

Перед полуднем 21 марта солдаты 1-го стрелкового полка 310-й дивизии снова атаковали немцев на высоте «Безымянная». Успеху двухминутного артиллерийского налёта способствовало то, что часть орудий, в том числе 122-мм гаубица, была выведена на прямую наводку. От разрывов оказался засыпанным один ДЗОТ врага, которым смогла овладеть ударная группа 1-го стрелкового полка. Из-за своей малочисленности  15   пехотинцев не смогли закрепиться и были вынуждены отойти.

Через час атака была повторена, но немцы уже были настороже и не дали нашим солдатам даже подойти к своим позициям.

Вечером на участке 1080-го стрелкового полка снова была предпринята попытка овладеть высотой 31,2, которая не принесла положительного результата. В течение ночи оставшиеся в строю два танка Т-30 и один Т-70 ещё два раза ходили в атаку, усиливая натиск мотострелков, но дальнейшего продвижения и у них не было.

Интересно, что в оперативных документах 310-й дивизии действия танкистов 21 и 22 марта не отражены совсем, а в документах 29-й танковой бригады говорится, что пехота не поддерживала их действия. Это может свидетельствовать только об одном – взаимодействие между командованием частей налажено не было.

На достигнутом рубеже красноармейцы 29-й танковой бригады оставались одни до пяти часов утра 22 марта, а потом получили приказ на замену 1080-м полком 310-й дивизии.   Среди личного состава бригады были потеряны 36 человек убитыми и 89 раненными, основная часть из которых пришлась на мотострелков. Ввести в бой семь средних танков Т-34, которые имелись на вооружении второй роты 29-й танковой бригады, не получилось, так как сапёрам 55-го понтонно-мостового батальона под руководством капитана Василия Асева не удавалось сохранить понтонную переправу через Малый Волховец, а затем  строящаяся переправа была окончательно разбита огнём противника.

В тумане

225-я стрелковая дивизия действовала южнее и должна была в первый же день наступления двумя своими стрелковыми полками выйти на восточную окраину Новгорода, а затем и к реке Волхов. Отдельный разведотряд под командованием начальника разведывательного отделения штаба дивизии капитана Ивана Михайловича Вяткина получил задачу ударом с юга практически вдоль Волхова дойти до центра Новгорода и захватить мост через Волхов. Овладение Кирилловским монастырём поручалось отдельному лыжному батальону и 1347-му стрелковому полку.

Под покровом сначала темноты, а потом утреннего тумана бойцы сумели форсировать Малый Волховец и Левошню. Но затем выдвигавшиеся к окраинам Новгорода батальоны 1379-го и 299-го  стрелковых полков стали хорошо видны немцам, занимавшим позиции на кладбище и по городскому валу. Ими был открыт интенсивный пулемётный огонь, а артиллерия и миномёты организовали заградительный огонь на расстоянии в 200 – 250 метрах от земляного вала.

Вспоминает ветеран дивизии А.И. Высочин: «Катюши»… сделали несколько залпов и утихли. Очень «жидкий» огонь вела наша артиллерия. Впечатление было такое, как будто артиллеристы вели огонь, чтобы известить немцев о нашем наступлении, а не разрушить их укрепления….

Когда подошли к Правошне, туман быстро исчез, засияло солнце. Впереди, как на ладони, было видно Рождественское кладбище с церковью, за ним – окольный земляной вал и сам Новгород…

Немногим удалось пробиться через проволочные заграждения кладбища – этим всё и закончилось. Оставшиеся в живых залегли. Место открытое – под огнём противника головы не поднять…».

Бойцы  не дошли до вала перед восточной окраиной Новгорода 50 – 60 метров. В документах говорится: «…Кладбище представляет собой сильный опорный пункт с дерево-земляными инженерными сооружениями с хорошо развитой системой огня и сильно насыщен автоматическим оружием, малокалиберной артиллерией и миномётами. Все подходы к опорному пункту открыты. Справа от кладбища проходит шоссе с большой насыпью, в скатах которой сделаны пулемётные ДЗОТы…».

Отдельные штурмовые группы 299-го полка во время второй атаки сумели проникнуть за проволочное заграждение в районе кладбища, но дальше прорваться не сумели и почти полностью были уничтожены врагом.

Прорвались

Сумели прорваться через заградительный огонь вражеской артиллерии и подойти к городскому валу подразделения 1379-го стрелкового полка. Командир батальона 1379-го стрелкового полка капитан Михаил Сукнев:   «…Из трёх батальонов мы обнаружили живыми человек восемьдесят. Из них организовали «круговую оборону» для галочки командованию, которое доложило верхам: «Дивизия продвинулась на два километра пятьсот метров вперёд!»…».

Для развития успеха им на помощь ещё утром был отправлен 2-й батальон 1347-го полка, усиленный ротой лыжного батальона, но солдатам удалось добраться до вала только к 15.30.  В светлое время начинать новую атаку не имело смысла. 3-му батальону 1347-го полка и лыжному батальону удалось полуохватить опорный пункт врага в Кирилловском монастыре, не дойдя до его стен 300 – 400 метров. В течение дня красноармейцы дважды поднимались в атаку, но каждый раз отходили под сильным огнём врага.

Немцы вели интенсивный огонь по находящимся на снежном поле бойцам 225-й дивизии. Вечером, под покровом темноты, красноармейцы снова попытались атаковать, но успеха не имели.

Не добился успеха и разведывательный отряд, который выдвигался с южной окраины Новгорода в северном направлении. Уже через 500 метров, в месте разделения Волхова и Малого Волховца, разведчики были обстреляны с южной окраины Новгорода и с западного берега Волхова. Под перекрёстным огнём атака захлебнулась.

Только за первый день наступления потери 225-й дивизии составили 1 057 человек, из которых не менее 318 – убитыми.

Вечером 20 марта штаб 18-й немецкой армии докладывал, что все атаки советской стороны отражены, и повода для беспокойства за ситуацию в районе Новгорода нет.

Рано утром 21 марта в атаку на Новгород пошёл 1379-й стрелковый полк, усиленный двумя батальонами из других полков своей дивизии. 2-му батальону 1379-го полка под командованием капитана Григория Ивановича Гайчени двумя ротами удалось прорваться за вал. Тут советские бойцы попали под огонь пулемётов, установленных в жилых домах, и были уничтожены. Командир пулемётного расчёта старшина Сергей Дмитриевич Сергеев в ходе атаки сумел подавить три огневые точки врага, дав возможность бойцам подняться на вал. Оставшись в живых один из расчёта, тяжело раненый, Сергеев сумел продвинуть пулемёт вплотную к вражескому ДЗОТу и закрыл им амбразуру. В этот момент Сергеев получил второе ранение, но сумел уничтожить гарнизон ДЗОТа. За свой подвиг он был награждён орденом Красного Знамени.

По воспоминаниям ветеранов, за вал удалось прорваться и штурмовой группе 1347-го стрелкового полка под руководством помощника начальника штаба полка капитана Василия Ивановича Сумбаева. Сумбаев совместно с группами командира взвода разведки полка лейтенанта Михаила Петровича Шнурова и старшего лейтенанта Сулимова выдвигался во главе главных сил полка. Сначала бойцы завязали рукопашный бой на подступах к валу, а затем взорвали два вражеских ДЗОТа, открыв путь в Новгород. Красноармейцы ворвались в Новгород, но практически сразу же после этого немцы «закрыли» прорыв артиллерийским и пулемётным огнем. Смельчаки погибли в городе. Капитан Василий Сумбаев посмертно был представлен к награждению орденом Ленина, но получил только «Красное Знамя». Данные о гибели Сумбаева и Шнурова подтверждаются сведениями базы данных «Мемориал», а вот Сулимова в ней нет. 

Усилить прорвавшихся другими подразделениями не получилось:  те были скованы огнём врага от кладбища и с вала. В итоге атака была отражена и все подразделения отошли на исходные позиции.

Наступление остановлено

На основании распоряжения Ставки Верховного Главнокомандования от 20 марта 1943 года наступление войск 52-й армии было прекращено. Официальное прекращение наступления вовсе не означало прекращения боёв. Дивизии, продолжали вести «бои местного значения», стремясь улучшить своё тактическое положение на западном берегу Малого Волховца.

Например, вечером 25 марта группой 1080-го стрелкового полка численностью в 30 человек совместно с группой бойцов 150-го укреплённого района в очередной раз атаковали высоту «Безымянная». После того, как позиции немцев на высоте обстреляла артиллерия, выведенная на прямую наводку, в атаку поднялась пехота. Успешно пройдя через разбитое проволочное заграждение, бойцы натолкнулись на второй ряд заграждения и залегли перед ним. Под огнём пулемётов красноармейцы начали проделывать проходы. К трём часам ночи для их усиления подошёл резерв командира дивизии. Пока работали сапёры, немцы в пять часов утра от Пулковской слободы сами контратаковали. Эту атаку отбили, и штурмовые группы сами отошли к своим позициям.

1347-му стрелковому полку 225-й дивизии всё ещё ставилась задача по овладению Кирилловским монастырём. Уже при выдвижении на исходные позиции был ранен начальник штаба 2-го батальона и убит его командир. Командование принял на себя представитель штаба дивизии капитан Борис Петров, который и повёл бойцов в атаку. 

Преодолев два ряда проволочных заграждений и минное поле, красноармейцы подобрались к стенам монастыря на 60 – 100 метров, но были вынуждены залечь под мощным пулемётным огнём. После подхода учебной роты атака была повторена, но закончилась с тем же результатом. По итогам боя в двух батальонах 1347-го полка осталось всего 60 стрелков, в лыжном батальоне – 15 человек,  в учебной роте – не более 30.

В ночь на 24 марта немцы от кладбища контратаковали блокирующие подразделения 225-й дивизии. Советские бойцы отразили две атаки, но сами понесли значительные потери. Так, во 2-м батальоне из 41 человека осталось в живых только пять. Погибли командир батальона капитан Хак Юсупович Фаизов и заместитель командира по политчасти капитан Семён Петрович Дьяченко. Старший адъютант батальона капитан Владимир Михайлович Волосатов в ходе боя оказался отрезанным от основных сил, но продолжал вести бой в окружении. Когда немцы окружили его, Волосатов подорвал гранатой себя и окруживших его фашистов. Командир лыжного батальона капитан Дмитрий Дмитриевич Ломан, который личным примером пытался поднять бойцов в контратаку, также был убит. Они были награждены орденами Красного Знамени.

К 25 марта огнём и контратаками немцы вынудили боевое охранение 225-й дивизии около Новгорода отойти за Малый Волховец.

28 марта и 9 апреля атаки 225-й дивизии на Кирилловский монастырь были повторены, но снова без результата. 10 апреля её 1347-й стрелковый полк был отведён к основным силам дивизии. Общие потери 225-й дивизии при овладении этим опорным пунктом составили 450 человек убитыми, ранеными и утонувшими.

Только после этой неудачной атаки дивизии 52-й армии окончательно перешли к обороне. Ещё 21 марта из состава армии были выведены 65-я стрелковая дивизия, 38-я лыжная и 29-я танковые бригады, а также приданная артиллерия.

«Личный состав находится в воронках»

В целях сохранения личного состава в ночь на 27 марта основные силы 310-й дивизии были выведены на восточный берег Малого Волховца, а из 1080-го полка сформировали сводный батальон численностью в 125 человек, получивший задачу удерживать захваченный плацдарм. Были выведены на восточный берег Малого Волховца и основные силы 229-й дивизии. На плацдарме остался только её 804-й стрелковый полк. Небольшой плацдарм продолжали удерживать бойцы 310-й и 229-й дивизий.

В течение 25 дней остатки 1080-го полка 310-й дивизии под командованием подполковника Петра Васильевича Полувешкина вели бои на плацдарме в районе Хутыни. Они не сумели расширить контролируемую территорию, но успешно отражали все атаки врага.

Немцы, узнав об ослаблении защитников плацдарма, пытались нащупать слабое место в обороне, но каждый раз отражались огнём артиллерии и стрелкового оружия.

Для удержания плацдарма требовалось усилить оборонительные позиции, но низменная местность и паводок не позволили «закопаться в землю». Выход нашли в создании надземных укреплений. На восточном берегу Малого Волховца делали деревянные срубы, которые затем переправляли через реку. На плацдарме их снова собирали и превращали в ДЗОТы. До 6 апреля на плацдарме сапёрам удалось построить только 9 ДЗОТов и приспособить под огневую точку один подбитый танк. Оборудовать более прочную систему не позволяли условия местности – участок обороны был расположен между двух высот, откуда фашисты вели интенсивный пулемётный огонь.

31 марта командир 310-й дивизии докладывал в штаб армии:

«…Личный состав … находится в воронках, так как нахождение его в ДЗОТах и траншеях, вследствие их затопления, невозможно. Ввиду долгого пребывания бойцов и командиров на переднем крае в воде и грязи возникают массовые заболевания. Отмечено 15 случаев заболевания опухолью ног, 8 случаев желудочно-кишечных заболеваний, три случая обморожения, неоднократные случаи простудного заболевания. Всех заболевших вывести с переднего края не представляется возможным, так как сокращение бойцов на переднем крае ставит под угрозу службу боевого обеспечения и производство инженерных работ… Создание укреплённого района на данном рубеже считаю тактически не целесообразным...».

Развязка

Развязка наступила в начале апреля. Рано утром 6 апреля немцы предприняли две атаки на позиции 1080-го полка, которые были отражены. Однако анализ обстановки показал, что дальнейшее удержание плацдарма является нецелесообразным, и уже в ночь на 7 и на 8 апреля полк был выведен с западного берега Малого Волховца.

В ночь на 14 апреля немцы атаковали позиции 804-го полка, занимавшего оборону северо-восточнее Хутыни. Советские бойцы за ночь отразили три атаки врага и удержали свои позиции. 17 и 19 апреля немцы повторяли атаки. Их удалось отбить во многом благодаря успешным действиям пулемётчиков под командованием младших лейтенантов Алексея Андреевича Фомченко и Сергея Александровича Поправкина, которые были награждены орденами Красной Звезды (Поправкин – посмертно). Атаки врага показали недостаточную устойчивость оборонительной линии. К 21 апреля на западном берегу Малого Волховца были построены только 16 ДЗОТов, из которых 7 разрушила  артиллерия противника. В сложившихся условиях в ночь на 30 апреля 804-й стрелковый полк был выведен с плацдарма и вместе с 229-й дивизией отведён с передового рубежа.

После отвода дивизий, которые участвовали в проведении Новгородской операции, оборону по Волхову в районе Новгорода снова приняли на себя 225-я стрелковая дивизия и 150-й укреплённый район. Линия фронта вернулась туда, где была до начала операции.

Все потери не привели ни к какому результату. А они были значительными. За время проведения активной фазы наступательной операции с 15 по 26 марта 65-я стрелковая дивизия потеряла 1 158 человек, в том числе 362 убитыми. 310-я дивизия – 709 человек убитыми и 1 386 ранеными. 229-я стрелковая дивизия – 3 446 человек, в том числе 1 205 убитыми. Потери 225-й стрелковой дивизии составили 1 693 человек убитыми и ранеными, в том числе 1 057 – в первый день наступления. Таким образом, только четыре задействованные в наступлении стрелковые дивизии потеряли 8 392 человека, из которых не менее трёх тысяч - погибшими.

Дополнительные потери 310-я и 229-я стрелковые дивизии понесли и в апреле, когда их подразделения удерживали плацдарм на западном берегу Малого Волховца. А ещё нам точно не известны потери сапёров и танкистов, которые воевали в рядах атакующих, а также солдат и командиров артиллерии и частей армейского подчинения, которые обеспечивали проведение операции из вторых эшелонов. 

Немцы из 1-й авиаполевой дивизии с 15 по 23 марта потеряли 156 человек убитыми и еще 361 ранеными. Про 217-ю дивизию уже говорилось раньше – 30 убитых и 58 раненных.

Почти сразу после окончания операции командование Волховского фронта провело анализ причин, которые привели к её провалу. В числе главных были обозначены слабое знание климатических условий  и потеря внезапности. Кроме того, была недооценена система обороны врага  и мощь огня его артиллерии.

Среди ветеранов 52-й армии бытовала версия о том, что наступление было всего лишь ложным манёвром для отвлечения внимания врага от наступления под Ленинградом. В такую версию после изучения документов верится с трудом, так как дивизиям ставились конкретные задачи и приказами совсем не предусматривались действия, направленные на демонстрацию своих позиций или показное перемещение войск. Те усилия, с которыми предпринимались атаки, также свидетельствуют о серьёзности намерений советской стороны. Кроме того, документы об итогах операции в прямой постановке говорят о неисполнении задач, поставленных перед армией.

Об этом же свидетельствует и тот факт, что изначально операция называлась «Новгородско-Псковской» и, согласно карте, должна была привести к освобождению территории северной части нынешней Новгородской области и выходу войск Волховского фронта на рубеж Пскова. 

В заключение  хотелось бы сказать о дальнейшей боевой карьере командующего 52-й армии. Генерал-лейтенант В.Ф. Яковлев никак не проявил себя на фронтах Великой Отечественной войны – за всё время боевых действий он не был повышен в звании и не получил ни одной награды за боевые достижения. С мая 1943 года он использовался только на тыловых должностях, а с февраля 1947 года в возрасте 53 лет был уволен в запас.

Одиссей МАМОНОВ

Фото в заголовке  -: Александр ОРЛОВ

ПОСЛЕСЛОВИЕ РЕДАЦИИ:

Когда Новгород готовился отметить 75-летие своего освобождения от оккупантов разными патриотическими  шоу  – проводом «пленных немцев» через кремль и прочими торжественными безумствами, – анонсировалась и реконструкция «штурма Новгорода». Если помните, тогда разгорелась общественная дискуссия по поводу уместности этих мероприятий. Мы, например, написали о том, что в 44-м штурма, собственно, никакого не было, а был кровавый штурм 43-го. Для генералов – неудачный, для солдат – просто трагический. И упомянули, как ничем закончилась наша борьба за увековечивание памяти об этом событии, от чего «Город воинской славы» доблестно оборонялся и обороняется.

И состоялась краткая переписка с чиновником из мэрии, как раз отвечавшим за эту «культурную программу». К. Хиврич дал понять, что увековечить память было бы и впрямь неплохо – может, к 75-летию Победы… И что?

А ничего. Юбилей близится, но не слышно хотя бы о проекте памятного знака.

Может быть, нынешняя публикация даст городским властям представление о масштабе событий весны 43-го?

Поделиться: