ПО ДУШАМ. Галина Булганина: «Мой мир держится на борьбе с внутренними «драконами»

До неё не было и в помине такого народа, такой земли…

В некотором царстве, некотором государстве жил-был художник, который, собственно, сам и создал всё это царство-государство. Со своим забавным и серьёзным, ни на кого не похожим народом, с чудными птицами и зверюшками, чудо-рыбами и игривыми русалками, с умилительными котами и босоногими ангелами… Этот художник - новгородский керамист, член Союза художников России Галина Булганина.

До неё не было и в помине такого народа, такой земли, такой планеты, где растут подсолнухи с синими лепестками, где живёт голубой козерог с хвостом дракона, где из облаков вниз головками растут цветы и их можно сорвать, если забраться на спину к крылатому задумчивому льву и дотянуться до неба, и где рыба-курица шагает по земле на крепких ножках, а у птицы Сирин с розовыми перьями и лапками петуха с красными шпорами - королевская голова с короной…

Галина БулганинаИ весь этот «народ» живёт в мастерской сочинившего его художника - Галины Булганиной, часто «гастролируя» по выставочным залам и музеям. А ещё он расселился по многочисленным галереям и музеям, домам людей, влюблённых в её творчество. До Галины Булганиной ничего этого не было. А вот теперь - есть, и все, кто хоть раз увидят это чудо, улыбаются, внимательно разглядывают необычные скульптуры и удивляются, пытаясь разгадать загадку этой неведомой планеты, а может - самого художника. Так и уносят с выставок и вернисажей мысленно с собой образ этих большеглазых добрых созданий, от которых почему-то так легко и тепло на душе.

Вот так воспринимают зрители скульптуру из шамота Галины Булганиной. Серьёзное дело керамиста, которое кажется в её руках лёгкой шуткой. Больше тридцати лет она живёт и работает в Новгороде. И каждый раз зрители ждут на выставках знакомства с новыми жителями её «планеты».

Она легко обращается с этим нелёгким материалом - шамотом, наверное, потому что изначально видит не тяжёлую серую глину, а рождение нового, удивительного, может, ещё никем не виданного существа - нового жильца её планеты. Может, девочку, летящую на стрекозе. Или саму эту планету - крохотный шар, покрытый морями, где одновременно плавают, вернее, мирно живут рыбы, крокодилы и водоплавающие вороны (они тоже с плавниками и с клювами), и где рыбак ахает от испуга при встрече с красавицей русалкой. Удивительно: здесь нет ничего реального, всё намешано и напридумано. А воспринимается всё серьёзно, как в жизни. Может, потому что у всех этих существ большие говорящие глаза, и эмоции на лицах - тоже человеческие. Художник словно вселил душу в своих «шамотных» героев. В этом и есть мастерство художника, оригинальность его творчества, высоко оценённого коллегами по искусству. В 2008 году Галина Булганина была отмечена золотым знаком ВТОО «Союз художников России». А её произведения побывали на десятках выставок в стране и за рубежом, хранятся в Новгородском государственном музее-заповеднике и во многих частных коллекциях в России и за рубежом.

И беседовать с Галиной Булганиной захватывающе интересно. Мы давно знакомы, поэтому я и обращаюсь к ней на ты.

- Галина, наверное, ты с детства была фантазёром или родилась в каком-то сказочном краю?

- Фантазёром, думаю, была. А вот детство моё прошло совсем не в сказочном месте. Я родилась в Новодвинске под Архангельском (это был тогда посёлок городского типа, основанный в 1937 году при строительстве бумажного комбината, потом ставшего крупнейшим в Европе целлюлозно-бумажным комбинатом). И жила там до 15 лет. Это было ужасное место: кругом болото, и со всех сторон - этот огромный дымящийся комбинат. Наверное, ещё тогда из-за внутреннего протеста у меня возникла «жажда» красоты. Но в художественной школе в Архангельске в основном было натурное рисование. А вот когда я уже в Абрамцевское училище поступила, а оно специализировалось на народных промыслах, тут на меня всё это богатство сразу и навалилось. Мы все были увлечены, с большим интересом всему учились. Ведь хороший художник - прежде всего, художник грамотный, образованный и информированный, обученный ремеслу, знающий историю искусства. Потому что из пустого места ничего не рождается. Бывают, конечно, уникумы. Но это - исключение. Потому что человек не может сделать того, чего он никогда не видел, не слышал… Это только кажется, что ты изобрёл что-то новое. Оно, конечно, новое, но наверняка уже было. Быть может, в другом виде, другой форме, но было. Это же целая цепь. И одно вырастает из другого. По крайней мере, я так чувствую. Мы не выдумываем язык, и язык искусства тоже. Он существовал всегда. Чем больше художник знает, тем разнообразней он работает. Я так думаю.

Галина Булганина

- С таким представлением о мире и об искусстве легко было начинать работать самостоятельно?

- Ну, до самостоятельности было ещё далеко. Закончив Абрамцевское художественно-промышленное училище (1974-1978), я уехала по распределению в Орёл на завод керамических изделий. Поработала там четыре года. Это был очень полезный опыт в освоении ремесла. Я как попробовала керамику в Абрамцеве, так в неё и влюбилась. И уже без глины себя не представляю.

Галина БулганинаКонечно, были у меня разные этапы. Когда в Абрамцеве училась, обязательно все керамисты должны были уметь гончарить. И мне понравилось не просто так горшки крутить, а на гончарной основе создавать скульптуру. Вообще Абрамцево - замечательное училище, в нём очень хорошо учат ремеслу, что особенно важно для совсем молодых людей, которые в пятнадцать лет, поступая туда, ещё ничего не знают и не умеют. Им даются все возможные варианты технологий. И это здорово. В Абрамцеве я познакомилась с гипсомодельным делом, гончаркой и шамотом. И всё это мне очень пригодилось...

На заводе в Орле сначала была чисто исполнительская работа по образцам художников. Потом, освоив специфику производства, я придумала свои изделия, их утвердили на худсовете. Я их делала маленькими сериями по десять штук в день. Это были большие пивные кружки, и было на них много росписи. Это стало мне интересней. Все техники в процессе работы попробовала. Но поскольку вообще не люблю делать одно и то же, это мне скучно, то я решила двигаться дальше.

И в 1983 году поступила в Ленинградское высшее художественно-промышленное училище имени В. Мухиной (теперь это художественно-промышленная академия имени Штиглица). Мне уже не нужно было учиться ремеслу, я училась как раз художественной части. Жадно набиралась культуры питерской, ведь в Абрамцевском рядом была Москва, совершенно другой город, другая культура, другая стилистика. Я родилась на Севере, где всё строго, даже сурово. А в Москве всё так широко, пышно, кудряво… В Питере – наоборот: сдержанно, красиво, интеллектуально, что мне больше всего и нравится. Так у меня и получился «микс» всего. В Мухинском училище больше времени шло на роспись, изучались разные школы, более сложные высокие технологии - итальянская майолика, испано-мавританская керамика, фарфор … По мере обучения усложнялись и задачи.

- А процесс самого творческого поиска можно описать?

- Специально я, конечно, ничего не ищу. Но так как я всё время то в одной, то в другой теме живу, то у меня всё «заточено»: и мозги, и глаза, и все ощущения, всё, что я испытываю, всё идёт как-то на пользу. Это естественно для любого художника. Видится что-то красивое - чувствуешь, что это здорово, какое-то сочетание цветов, особенно золотой осенью. Вроде бы просто ходишь и наслаждаешься. Но всё это в конце концов записывается где-то там в памяти и ожидает своего часа. И когда какая-то идея обозначается, формируется, тогда и вся информация, которая когда-то была увидена, прочувствована, - всё всплывает и самое нужное как-то соединяется само собой в твою тему. Вот так и формируются какие-то определенные образы.

Галина БулганинаВы, может, заметили, что все скульптуры в основном на выставках, даже в музеях, ставят к стенам. И круглую скульптуру зритель видит только с одной стороны. Вот я и стала больше «плоскую» скульптуру лепить, уплощённую, чтобы она меньше места занимала, чтобы она яснее была, чтобы вся информация на скульптуре выносилась на фронтальную часть, а сзади - только отголоски общей идеи.

- А когда появилась та первая скульптура, тот образ, что ты поняла, это - твоё?

- А вот этого, пожалуй, я не могу сказать. Наверное, это была моя дипломная работа в Мухинском училище, которую я делала на гончарной основе. Композиция называлась «Мастерица». Такая полуфигура мастерицы, а в руках у неё горшочек - будто она гончарит. А вокруг - созданные ею фигурки, её изделия. Фактически это был автопортрет. Не изображение моих черт, но, по сути, то, чем я и занималась. Фигурки были самые разные - медведи с балалайками, львы крылатые летали, на оленях - барышни, русалки с горшками... Словом, ярмарка. Одиннадцать скульптур, от маленьких до больших. Эта композиция целую стенку занимала. Там было много всего. А главное - искренно и интересно мне самой. И всем понравилось, и специалистам, и зрителям. Я получила хороший отзыв и в результате - красный диплом.

- Чем же так заворожила тебя керамика? Это же тяжёлый, в общем-то не женский материал.

- О, керамика - это синтетическое искусство, огромные возможности материала. В ней присутствуют и графика, и живопись, и скульптура, и инсталляции… Это, как правило, объём. Но не просто посуда, а скульптура. Я так обрабатываю форму, что это и сближает мои работы с традиционной скульптурой. Но всё-таки она - декоративная.

- У тебя определённо свой мир, свой «народ», свои зверюшки, птицы, люди... Даже своё «Похищение Европы» есть. И не одно. Ты эту древнюю легенду в скульптуре тоже по-своему «рассказала», трогательно и по-доброму. Спящая на спине у плывущего по морю быка красавица в нарядном с орнаментом сарафане, и влюблённый в неё, боящийся её вспугнуть, разбудить бык с золотыми рогами и добрыми, совсем человеческими глазами… Как ты смогла вообще такое выражение придать скульптуре? Мне кажется, все твои скульптуры для тебя - живые, и люди, и звери, и птицы и босоногие ангелы... В них столько любви, грусти, нежности, добра. Именно этим они, кажется, тебя и защищают от всего плохого. А ты разговариваешь со своим героями?

Галина Булганина- Я специально ничего не добиваюсь, конечно, это всё как-то само собой получается. Просто, когда я леплю лицо, движения, глаза, ручки, ножки, крылья… Я делаю так, как мне в этот момент чувствуется. Разговариваю ли я с ними? Вот сейчас скажу, что разговариваю со скульптурами, и люди подумают, что пора меня в определённое заведение на лечение отправить... Но вообще-то, когда уже появляются лицо, глаза, так и хочется сказать: «Привет!». Фигура «живой» воспринимается, и иногда, конечно, хочется и поговорить… Мои друзья, мои зрители не раз мне рассказывали, что когда они уносят мои скульптуры к себе в дом, то эти персонажи становятся их друзьями и собеседниками, и не только ангелы, но и разные зверюшки. Потому что, конечно, я же не делаю определённую породу котов, собак или птиц. Это просто зверюшки, но они получаются у меня какими-то очеловеченными. Видимо, я своё какое-то отношение им передаю…

- Символы в искусстве - важно для тебя?

- Без этого, мне кажется, никак не обойтись, не рассказать того, что хотелось бы. Слов же в нашем арсенале нет, но изобразительный язык, мне кажется, даже намного богаче разговорного, потому что каждый образ зритель воспринимает соответственно своему жизненному опыту и знаниям. Представляете, какое разнообразие вариантов получается! Тем более что символика не бывает однозначной, конечно. В частности, если вы имеете в виду мою черепаху в скульптуре, которая называется «Творческий процесс», тут, конечно, не та черепаха, на которой держится земля, а скорее – «тяни-толкай», у неё две головы, и каждая в свою сторону тянет. Этим я хотела сказать, что во время творческого процесса художника тянет в разные стороны, и процесс творчества может медленно двигаться, пока не сделан выбор. Зритель не видит этих «мук творчества», видит только один вариант - последний. А всё, что происходило с художником и его героями в процессе, - скрыто под символической водой, и никто никогда этого не увидит.

- Наверное, у многих твоих друзей и поклонников есть в домашнем интерьере хоть одна твоя работа. В новгородских квартирах, я видела, «живут» твои коты, овцы, вороны, русалки и даже ангелы, - чудесный народ, рождённый твоей добротой и юмором… Ангелов у тебя много, грустных и весёлых, задумчивых и романтичных. Как ты пришла к своей «ангельской теме»?

- Сама жизнь так решила. Вы ведь помните, что в советское время знаменитый Юрьев монастырь был музейным объектом. А в его бывших кельях Галина Булганинапоселился весёлый, чуть сумасшедший народ - художники. Среди них были и мы. Музей нам предоставил там мастерские, там же мы и жили. Вот тогда я серьёзно увлеклась христианской культурой. В то время появились в продаже альбомы с иконами, мы много смотрели, читали, в храмах любовалась фресками. Я просто влюбилась в это искусство иконное… До этого я думала, что нет ничего лучше народного искусства, наивного, искреннего, яркого. Потом я поняла, что нет ничего лучше древнерусской иконы. Тогда-то мы и почувствовали себя новгородцами. До сих пор меня искусство древнего Новгорода восхищает. И сыграло оно очень большую роль в моём становлении как художника. Эта пластика рисовальная, иконная на меня очень повлияла. Естественно, и в моём творчестве появились образы христианские, библейские сюжеты. Так что жизнь в Юрьеве на всех нас сильно повлияла. Мы прожили там восемь лет. Там компания сложилась очень хорошая, молодые ещё все, весёлые. Дети там наши выросли, многие до сих пор дружат, не все художниками стали, но люди всё образованные, интересные. Тогда искусствовед Сергей Пухачёв открыл в Юрьеве первый в Новгороде художественный салон, что стало для нас новым творческим импульсом. Да и материально нас поддерживало. Мы постоянно для этого салона что-нибудь делали. Туристов тогда было много, и они с удовольствием наши работы покупали. Чудесное было время.

- Галина, у тебя действительно много в творчестве и святых, и ангелов, но всё это не религиозное, а художественное преобразование и соединение библейских тем и образов с фольклорным началом, сказочным. И ещё просматриваются во многих композициях не только древнерусское начало, но и что-то от египетской, греческой культуры и даже японской. Или это – зрительские галлюцинации, а ты совсем не хотела таких ассоциаций?

- Нет, это не кажется, и не случайно. Мне очень нравится древняя японская классическая графика. Там такое невероятное соединение плоскости, цвета, пятна и изящество линии, отточенность каждого движения кисти! Так же, как в русской древней иконе и фресках. Мне даже кажется, что эти Галина Булганинанациональные искусства, противоположные по содержанию, графически похожи. Я так вижу. И мне это очень нравится. Художник так много может в себя впитать, принять и переосмыслить, что потом трудно сказать, откуда что пошло в его творчестве. Я думаю, у меня всё смешалось, и фольклор, и иконы, и японская графика, и древнее египетское искусство, и Греция, и культура ацтеков, и современное искусство…

Я очень увлекалась искусством Египта, у древних его скульпторов позаимствовав этот удивительный разворот тела в скульптуре. Мне нравилось их умение сочетать в одной и той же сцене разные точки зрения. В профильных изображениях, например, быка, - рога даются в фас, а тело - в профиль, у человека - голова в профиль, торс, плечи, руки - в фас, ноги - в профиль. Кажется, проще и эстетичней фигуру и не изобразить. Так же интересны мне были и египетские изразцы с яркой цветной глазурованной поверхностью - простой и красивый способ украшения стен. У древних майя мне нравились изображения мистических богов и яркость красок. Были у меня и другие периоды. То же увлечение японской графикой. Вдруг оказалось, как это ни парадоксально, что русская икона и японская графика очень близки по способу изображения. Я увидела этот художественный аристократизм, локальное цветовое пятно, очень-очень пластичные линии, и при этом очень напряжённое рисование. И меня это открытие просто поразило, ведь для меня это как раз два самых любимых направления в искусстве: старая русская икона и старая японская графика. Это - как душа и тело. В иконе - духовность, в японской графике - поэзия тела.

- Теперь я понимаю, почему твои вороны из шамота и лица на декоративных пластах похожи на японских со старинных гравюр. Но ты интересно сказала: «напряжённое рисование»…

- Это сложно объяснить, скорее всё на ощущениях воспринимается. Всегда ведь видно, рисуют профессионалы или дилетанты. Самодеятельный художник рисует интуитивно, как чувствует, и у него часто нет этого напряжения. А линия должна быть, как струна натянутая, любой формы, но энергичная. И в скульптуре это особенно выражается. Когда я ещё в Абрамцеве училась, поняла: вот стоят два одинаковых готовых горшка, но один - красивый, а другой - нет. Одна форма такая наполненная… Именно напряжённая форма и даёт ощущение наполненности. А другая форма - такая же кринка, может быть, но она какая-то вялая, «не звенит». И уже не производит впечатления. Кстати, сначала в Абрамцевском у меня «трояк» был по скульптуре. Я никак не могла понять, чем моя работа отличается от соседней. 15 человек в группе - и все вроде одинаковые горшки налепили. Только со временем я поняла и почувствовала, что это такое - наполненность формы. И закончила Абрамцевское с пятёркой по скульптуре. И в Мухинском у меня уже со скульптурой не было проблем, сдавала всё на отлично. Вот что значит понять суть предмета.

Галина Булганина- А ты могла бы раскрыть секреты твоего творчества?

- Можете не верить, но нет у меня никаких секретов. Я пользуюсь совершенно традиционными технологиями. Леплю всё руками на турнетке из пласта или из «колбасок», «колбаски» набираются в объём, а потом уже формируется нужный силуэт. И всё. А стиль специально не создаётся. Это как-то само собой вырастает из того, что автор чувствует, видит вокруг, узнаёт и как-то всё в себе аккумулирует, перерабатывает.

- Казалось бы, перед нами скульптура, мелкая пластика, а ты замахиваешься в ней на очень серьёзные, философские, даже глобальные темы. Например, мир и сотворение мира, место и роль человека в этом мире…

- Ну, в выставочных вещах крупных есть место, чтобы многое сказать. Материал грубый, и в мелких скульптурах удаётся создать в основном один какой-то образ, а вот в крупных вещах так и тянет рассказать о чём-то большом и очень важном, вечном. Ведь глина изначально тоже очень древний материал. И хочется показать, на чём мир держится.

- И на чём твой мир держится? На черепахах, на китах?..

- Думаю, что мой мир держится на вечной борьбе с внутренними «драконами». И мой изобразительный язык лучше всего подходит для рассказа об этом…

Галина Булганина- В мире происходит всякое, и плохое, и хорошее, часто очень печальное. А твои работы всегда яркие, разнообразные, фантастические, наполненные лёгкой иронией, любовью к человеку и животным. Ты хочешь людей больше радовать, чем огорчать?

- Конечно, радовать. Я считаю, иначе не выжить в этом мире, если смотреть мрачно на него и не замечать, как прекрасны осень и зима, лето и весна, как стремительна и энергична молодость, как милы дети и животные. Вот я и стараюсь как можно жизнерадостней относиться ко всему, искать положительные черты в любой ситуации, даже когда очень плохо.

Мне особенно нравится определённый период осени, когда краски особенно ярки. Светящиеся жёлтые-жёлтые клёны на фоне синего неба в ясный солнечный день - для меня совершенно фантастическое и романтическое такое «улётное» состояние. Я очень люблю в это время гулять. Когда начинаются сумерки и немножко темнеет небо, и в тон попадает эта светящаяся листва. Просто неописуемо красиво. Конечно, мир удивителен. И нежное цветение весной, и самые яркие цвета лета… И весна мне нравится, когда всё уже начинает цвести. И зимой, когда снег сверкает на солнце, когда ветви деревьев покрыты инеем… Времена года - это вообще какой-то подарок людям… Надо только это увидеть. Мы же часто бежим по делам, даже не замечая ничего вокруг. А напрасно.

Галина БулганинаСейчас огромный поток информации и очень часто негативной, агрессивной. Я вот, размышляя, сделала вывод, что война на земле есть всегда, где-то далеко или близко, но она всегда есть, так уж устроены люди и сам мир, где вся жизнь борьба, даже если не с оружием в руках, не только с противником, но даже с самим собой. И вот достичь какой-то гармонии внутри себя - это здорово. Чтобы достичь гармонии, нужен мир. Мир хотя бы в душе. К этому и надо стремиться. На мой взгляд, войны затевают те, кто ничего не умеет делать и поэтому что-то хочет отобрать у других, у тех, кто делать умеет. И эта их жадность бесконечна. Им ведь всё нужно больше и больше, и идёт война за войной. И это глобальный рэкет. А созидатели не могут быть разрушителями. Я, конечно, стараюсь абстрагироваться от плохого. Иначе я не могла бы работать. Смотрю на природу, на сам мир, как он прекрасен, и жить дальше хочется, и делать что-нибудь красивое и хорошее…

Я ведь занимаюсь не только скульптурой. У меня бывают и «плоские» вещи – декоративные тарелки, пласты, на них можно нарисовать всё, что угодно. Так же, как и в скульптуре, я могу делать по настроению всё, что захочу. Это может быть и графика, натюрморты, какие-то фантастические картины, любые состояния природы, пейзажи или мотивы архитектурных памятников древнего Новгорода. В нашей профессии очень много нелёгкой технической работы. Поэтому я часто переключаюсь на графику и получаю удовольствие от маленькой тоненькой кисточки и красок. Тихонечко сижу себе, рисую очень мелкие изящные детали. Листы большие, но я стараюсь в них всё тщательно проработать, дотошно, мне нравится в графике такая стилистика.

- Твои замечательные герои, кажется, просто не могут жить без людей, тянутся к ним. Ты сама такой же открытый человек?

- Скорее, нет. Но я открываюсь в своих работах. На выставках замечала, как только зрители подходят к моим работам, - начинают улыбаться. И это меня радует. Моя цель - нести людям положительные эмоции. Не люблю искусство агрессивное, пессимистичное, от которого на душе тяжело. По крайней мере, мне. У меня ведь тоже есть печальные работы. Но это печаль высокая.

Татьяна ЗОЗУЛЕНКО

Фото автора

Поделиться: