Память под псевдонимом
Имя Прасковьи Григорьевны Луполовой, более известной как Параша Сибирячка, в девятнадцатом столетии было на слуху не только в России, но и во многих европейских странах, она входила в круг выдающихся женщин той эпохи. Её простая, но исполненная высокого нравственного смысла судьба получила отражение в романе, повести, драме, оперных и балетных либретто, а во второй половине ХIХ века стала достоянием издателей «народных» книг.
Прасковья Луполова родилась в Елисаветграде в 1783 или 1784 годах. Её отец, отставной прапорщик Григорий (отчество неизвестно) Луполов служил в Венгерском и Чёрном гусарских полках, с русской армией участвовал в нескольких турецких кампаниях, был при взятии Измаила и Очакова. В 1798 году случилось несчастье: по обвинению в укрывательстве воров и ворованных лошадей Луполова лишили чинов и дворянства и сослали на поселение в деревню Жиляковка Ишимского округа Тобольской губернии. Его жена и дочь последовали за ним.
В Сибири Парашу не оставляла мысль об освобождении отца. Она долго и настойчиво убеждала родителей отпустить её в Петербург к царю. И, с большим трудом добившись их согласия, отправилась 8 сентября 1803 года, в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, в далёкий и опасный путь с одним серебряным рублём и образом Божией Матери. От Ишима до Камышлова девушка шла пешком, испытывая страх, голод, холод, и обогревалась словами: «Жив Бог, жива душа моя».
В самых, казалось бы, безысходных ситуациях она надеялась на Божью помощь, и эти надежды всякий раз оправдывались. От Камышлова до Екатеринбурга ехала на подводах, потом плыла водою на барках до Вятки, шла пешком до Казани, останавливалась на месяц в Крестовоздвиженском монастыре Нижнего Новгорода, провела две недели в Москве и в 1804-м, 5 августа, накануне праздника Преображения Господня, пробыв в дороге почти год, достигла Санкт-Петербурга. Для самой Прасковьи её путь по России стал своего рода познанием человеческой сущности и убедил в победе доброго начала над злом в душе каждого человека. «Несправедливо полагают иные, что моё путешествие было бедственным и будто я испытала много страданий, - говорила она позднее. - Все думают так потому, что не знают, как я дошла до Петербурга. Нет, почти всегда Бог посылал мне добрых людей, которые принимали меня как родную, а со злыми я редко встречалась!».
В столице страннице была оказана помощь со стороны княгини Дарьи Александровны Трубецкой, Авдотьи Ивановны Голицыной и особенно Татьяны Васильевны Юсуповой. Именно во дворце Юсуповой Прасковья Луполова была представлена императрице Марии Фёдоровне, которая, в свою очередь, познакомила своего царственного сына с историей девушки.
Александр I разрешил Луполову возвращение из Сибири. Покровительство императорской фамилии сделало Парашу знаменитой. Её хотели видеть в богатых домах, с ней искали встречи министры, ей посвящали вирши. Один из таких стихотворных образцов (возможно, к портрету Луполовой) приводился в журнале «Друг просвещения»:
Для добродетели какой прелестный вид!
Нам сердцем дочери она в нём говорит;
Родителей своих сражённая судьбою
Для них решившися пожертвовать собою,
Одна из дальних стран спешила в град Петров.
Нежнейша дочь! Твоя увенчана любовь.
Тобой в преклонном веке родитель оживился,
И нравов образец твой вид изобразился.
Но, верная обету, Прасковья решила посвятить себя монашеской жизни и в 1806 году после паломничества в Киев уехала из Петербурга в Крестовоздвиженский монастырь Нижнего Новгорода. Здесь она находилась до 1809 года, а поздней осенью этого же года, уже будучи больна чахоткой, перебралась в Десятинный монастырь Новгорода Великого, где и умерла 4 декабря 1809 года, не успев принять постриг.
Ещё при жизни П. Луполова стала героиней художественного произведения. К судьбе сибирской девушки обратилась французская писательница Мари-Софи Коттен (1770-1807), создавшая в 1806 году роман «Елизавета, или Ссыльные в Сибири». Переведённый на русский язык в 1807 году под названием «Елисавета Л., или Несчастия семейства, сосланного в Сибирь и потом возвращённого. Истинное происшествие», он имел большой успех в России. Интересно, что Параша была знакома с произведением француженки и не могла принять художественного вымысла, преображавшего её биографию и сущность самого её поступка кардинальным образом. Известен «отзыв» Луполовой на этот роман: «Для чего она (Коттен – Т.С.) выдала меня замуж, пострижение также хорошо могло бы окончить мою историю».
В 1815 году появляется повесть ещё одного французского автора – Ксавье де Местра (1760-1852). Его «Юная сибирячка» переиздавалась в русском переводе на протяжении всего ХIХ столетия. В 1840 году русский писатель Н.А. Полевой (1796-1846) представил для сцены Александринского театра свою пьесу «Параша Сибирячка». В главной роли выступила талантливейшая русская актриса Варвара Асенкова. На сюжет мелодрамы Полевого в сезон 1840 – 1841 годов была поставлена одноактная опера Д. Струйского с тем же самым названием. А в 1845 году композитор М.И. Бернар написал оперу «Ольга, русская сирота». Другое её название «Ольга – дочь изгнанника».
Нельзя не сказать об обращении к этой истории итальянского композитора Гаэтано Доницетти. Его опера «Восемь месяцев за два часа, или Ссыльные в Сибири (романтическая мелодрама в 3 актах)» с 1827 года (первое исполнение в Неаполе, театр «Нуово») и по настоящее время звучит на сценах многих оперных театров мира. А соотечественник Гаэтано Доницетти Гаэтано Джойя четырьмя годами ранее поставил в Милане, на сцене театра Ла Скала балет «Сибирские изгнанники». В 1876 году датский балетмейстер А. Бурнонвиль поставил в Королевском театре балет «Из Сибири в Москву» на музыку К. Мёллера. В этом балете героиня фигурирует под именем Наталья Смирнова.
В том же 1876 году в Москве был издан анонимный «народный» роман «Параша Сибирячка» с подзаголовком «из времён Екатерины II», в котором история Прасковьи Луполовой была представлена «в зеркале» «Капитанской дочки» Пушкина. Завязкой этого романа становится встреча семьи Лопуловых в оренбургской степи с беглым казаком, которому грозит гибель во время бурана. В дальнейшем этот незнакомец, оказавшийся Емельяном Пугачёвым, из благодарности оставляет в живых коменданта крепости Каменной Григория Федоровича Лопулова, его жену Марью Егоровну и их дочь – Парашу, которая по ходу развития сюжета поможет своему несправедливо осуждённому отцу вернуться из ссылки. Характерами и внешним обликом Лопуловы соотносятся с Мироновыми, особенно Параша.
Это сопоставление не представляется нарочитым. История и характер реальной личности Прасковьи Луполовой и героинь литературных – пушкинской Маши Мироновой и «лубочной» Параши Лопуловой - имеют множество точек соприкосновения. Все героини в своём стремлении помочь близкому человеку обращаются к высшей власти и находят понимание и милосердие, им присуща нравственная цельность, сила духа и смирение, а также понимание того, что за любой случайностью скрыт Высший Промысел.
С 20-х гг. ХХ века, когда в России начинается утрата православных святынь, забываются и имя Параши Сибирячки, и произведения искусства, с нею связанные. Но сегодня Прасковья Луполова, эта удивительная личность русской истории, вновь находит своё место в сознании наших современников. Особым событием для сибирского города Ишима, начальной точки большого пути Прасковьи, стало открытие 7 августа 2004 года бронзового памятника работы Вячеслава Клыкова. На гранитном постаменте надпись: «Прасковье Луполовой, явившей миру подвиг дочерней любви».
Отрадно, что память о Прасковье вернулась и в Великий Новгород, где она упокоилась. 31 октября 2013 года в Десятинном монастыре произошло примечательное событие, освящение Памятного креста, установленного вблизи Рождественского собора (находится сегодня, как приходится не без горечи констатировать, в руинированном состоянии), у места предполагаемого захоронения Луполовой (могила оказалась утраченной ещё в первой половине XIX века, и точное место захоронения до сих пор установить невозможно), а также погребённой поблизости в 1917 году старицы Марии.
Можно только радоваться этому прекрасному делу по восстановлению исторической справедливости, но, к сожалению, устроителям не удалось избежать ошибки. На памятной плите была сделана надпись – «Елизавета Луполова (Параша Сибирячка)».
В связи с этим необходимо сказать, что в своей жизни Прасковья Луполова была только Прасковьей, или Парашей Сибирячкой, как её стали впоследствии называть. Елизавета – это имя литературной героини, прообразом которой явилась Параша. Можно предположить, что француженка Мари-Софи Коттен, создательница первого художественного произведения о Параше Луполовой, могла заменить имя реальной героини, имевшее простонародный оттенок, на более благозвучное и, как ей вероятно представлялось, более уместное для её сентиментального романа. И второй очень значимый момент. Умерла Прасковья послушницей, не успевшей принять постриг, о чём свидетельствовал найденный в монастырском архиве историком Иваном Куприяновым в середине XIX века документ, то есть Прасковья ушла из земной жизни под именем, данным ей при рождении.
Всё это означает, что надпись следовало бы исправить, чтобы не вводить в заблуждение паломников. Правильной, по-нашему мнению, будет: «Прасковья Григорьевна Луполова (Параша Сибирячка)». Указание отчества - своего рода напоминание об отце Прасковьи, ради которого и был совершён ею высокий дочерний подвиг.