Память под псевдонимом

Реальная или романная героиня покоится в Десятинном монастыре Великого Новгорода?

Имя Прасковьи Григорьевны Луполовой, более известной как Параша Сибирячка, в девятнадцатом столетии было на слуху не только в России, но и во многих европейских странах, она входила в круг выдающихся женщин той эпохи. Её простая, но исполненная высокого нравственного смысла судьба получила отражение в романе, повести, драме, оперных и балетных либретто, а во второй половине ХIХ века стала достоянием издателей «народных» книг.

Прасковья Луполова родилась в Елисаветграде в 1783 или 1784 годах. Её отец, отставной прапорщик Григорий (отчество неизвестно) Луполов служил в Венгерском и Чёрном гусарских полках, с русской армией участвовал в нескольких турецких кампаниях, был при взятии Измаила и Очакова. В 1798 году случилось несчастье: по обвинению в укрывательстве воров и ворованных лошадей Луполова лишили чинов и дворянства и сослали на поселение в деревню Жиляковка Ишимского округа Тобольской губернии. Его жена и дочь последовали за ним.

Параша СибирячкаВ Сибири Парашу не оставляла мысль об освобождении отца. Она долго и настойчиво убеждала родителей отпустить её в Петербург к царю. И, с большим трудом добившись их согласия, отправилась 8 сентября 1803 года, в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, в далёкий и опасный путь с одним серебряным рублём и образом Божией Матери. От Ишима до Камышлова девушка шла пешком, испытывая страх, голод, холод, и обогревалась словами: «Жив Бог, жива душа моя».

В самых, казалось бы, безысходных ситуациях она надеялась на Божью помощь, и эти надежды всякий раз оправдывались. От Камышлова до Екатеринбурга ехала на подводах, потом плыла водою на барках до Вятки, шла пешком до Казани, останавливалась на месяц в Крестовоздвиженском монастыре Нижнего Новгорода, провела две недели в Москве и в 1804-м, 5 августа, накануне праздника Преображения Господня, пробыв в дороге почти год, достигла Санкт-Петербурга. Для самой Прасковьи её путь по России стал своего рода познанием человеческой сущности и убедил в победе доброго начала над злом в душе каждого человека. «Несправедливо полагают иные, что моё путешествие было бедственным и будто я испытала много страданий, - говорила она позднее. - Все думают так потому, что не знают, как я дошла до Петербурга. Нет, почти всегда Бог посылал мне добрых людей, которые принимали меня как родную, а со злыми я редко встречалась!».  

В столице страннице была оказана помощь со стороны княгини Дарьи Александровны Трубецкой, Авдотьи Ивановны Голицыной и особенно Татьяны Васильевны Юсуповой. Именно во дворце Юсуповой Прасковья Луполова была представлена императрице Марии Фёдоровне, которая, в свою очередь, познакомила своего царственного сына с историей девушки.

Александр I разрешил Луполову возвращение из Сибири. Покровительство императорской фамилии сделало Парашу знаменитой. Её хотели видеть в богатых домах, с ней искали встречи министры, ей посвящали вирши. Один из таких стихотворных образцов (возможно, к портрету Луполовой) приводился в журнале «Друг просвещения»:

 

Для добродетели какой прелестный вид!

Нам сердцем дочери она в нём говорит;

Родителей своих сражённая судьбою

Для них решившися пожертвовать собою,

 

Одна из дальних стран спешила в град Петров.

Нежнейша дочь! Твоя увенчана любовь.

Тобой в преклонном веке родитель оживился,

И нравов образец твой вид  изобразился.

Но, верная обету, Прасковья решила посвятить себя монашеской жизни и в 1806 году после паломничества в Киев уехала из Петербурга в Крестовоздвиженский монастырь Нижнего Новгорода. Здесь она находилась до 1809 года, а поздней осенью этого же года, уже будучи больна чахоткой, перебралась в Десятинный монастырь Новгорода Великого, где и умерла 4 декабря 1809 года, не успев принять постриг.

Ещё при жизни П. Луполова стала героиней художественного произведения. К судьбе сибирской девушки обратилась французская писательница Мари-Софи Коттен (1770-1807), создавшая в 1806 году роман «Елизавета, или Ссыльные в Сибири».  Переведённый на русский язык в 1807 году под названием «Елисавета Л., или Несчастия семейства, сосланного в Сибирь и потом возвращённого. Истинное происшествие»,  он имел большой успех в России. Интересно, что Параша была знакома с произведением француженки и не могла принять художественного вымысла, преображавшего её биографию и сущность самого её поступка кардинальным образом. Известен «отзыв» Луполовой на этот роман: «Для чего она (Коттен – Т.С.) выдала меня замуж, пострижение также хорошо могло бы окончить мою историю».

В 1815 году появляется повесть ещё одного французского автора – Ксавье де Местра (1760-1852). Его «Юная сибирячка» переиздавалась в русском переводе на протяжении всего ХIХ столетия. В 1840 году русский писатель Н.А. Полевой (1796-1846) представил для сцены Александринского театра свою пьесу «Параша Сибирячка». В главной роли выступила талантливейшая русская актриса Варвара Асенкова. На сюжет мелодрамы Полевого в сезон 1840 – 1841 годов была поставлена одноактная опера Д. Струйского  с тем же самым названием. А в 1845 году композитор М.И. Бернар написал оперу «Ольга, русская сирота». Другое её название «Ольга – дочь изгнанника».

Нельзя не сказать об обращении к этой истории итальянского композитора Гаэтано Доницетти. Его опера «Восемь месяцев за два часа, или Ссыльные в Сибири (романтическая мелодрама в 3 актах)» с 1827 года (первое исполнение в Неаполе, театр «Нуово») и по настоящее время звучит на сценах многих оперных театров мира. А соотечественник Гаэтано Доницетти Гаэтано Джойя четырьмя годами ранее поставил в Милане, на сцене театра Ла Скала балет «Сибирские изгнанники». В 1876 году датский балетмейстер А. Бурнонвиль поставил в Королевском театре балет «Из Сибири в Москву» на музыку К. Мёллера. В этом балете героиня фигурирует под именем Наталья Смирнова.

В том же 1876 году в Москве был издан анонимный «народный» роман «Параша Сибирячка» с подзаголовком «из времён Екатерины II», в котором история Прасковьи Луполовой была представлена «в зеркале» «Капитанской дочки» Пушкина. Завязкой этого романа становится встреча семьи Лопуловых в оренбургской степи с беглым казаком, которому грозит гибель во время бурана. В дальнейшем этот незнакомец, оказавшийся Емельяном Пугачёвым, из благодарности оставляет в живых коменданта крепости Каменной Григория Федоровича Лопулова, его жену Марью Егоровну и их дочь – Парашу, которая по ходу развития сюжета поможет своему несправедливо осуждённому отцу вернуться из ссылки. Характерами и внешним обликом Лопуловы соотносятся с Мироновыми, особенно Параша.

Это сопоставление не представляется нарочитым. История и характер реальной личности Прасковьи Луполовой и героинь литературных – пушкинской Маши Мироновой и «лубочной» Параши Лопуловой - имеют множество точек соприкосновения. Все героини в своём стремлении помочь близкому человеку обращаются к высшей власти и находят понимание и милосердие, им присуща нравственная цельность, сила духа и смирение, а также понимание того, что за любой случайностью скрыт Высший Промысел.

С 20-х гг. ХХ века, когда в России начинается утрата православных святынь, забываются и имя Параши Сибирячки, и произведения искусства, с нею связанные. Но сегодня Прасковья Луполова, эта удивительная личность русской истории, вновь находит своё место в сознании наших современников. Особым событием для сибирского города Ишима, начальной точки большого пути Прасковьи, стало открытие 7 августа 2004 года бронзового памятника работы Вячеслава Клыкова. На гранитном постаменте надпись: «Прасковье Луполовой, явившей миру подвиг дочерней любви».

Отрадно, что память о Прасковье вернулась и в Великий Новгород, где она упокоилась. 31 октября 2013 года в Десятинном монастыре произошло примечательное событие, освящение Памятного креста, установленного  вблизи Рождественского собора (находится сегодня, как приходится не без горечи констатировать, в руинированном состоянии), у места предполагаемого захоронения Луполовой (могила оказалась утраченной ещё в первой половине XIX века, и точное место захоронения до сих пор установить невозможно), а также погребённой поблизости в 1917 году старицы Марии.

Великий Новгород, Десятинный монастырь

Можно только радоваться этому прекрасному делу по восстановлению исторической справедливости, но, к сожалению, устроителям не удалось избежать ошибки. На памятной плите была сделана надпись – «Елизавета Луполова (Параша Сибирячка)».

В связи с этим необходимо сказать, что в своей жизни Прасковья Луполова была только Прасковьей, или Парашей Сибирячкой, как её стали впоследствии называть. Елизавета – это имя литературной героини, прообразом которой явилась Параша. Можно предположить, что француженка Мари-Софи Коттен, создательница первого художественного произведения о Параше Луполовой, могла заменить имя реальной героини, имевшее простонародный оттенок, на более благозвучное и, как ей вероятно представлялось, более уместное для её сентиментального романа. И второй очень значимый момент. Умерла Прасковья послушницей, не успевшей принять постриг, о чём свидетельствовал найденный в монастырском архиве историком Иваном Куприяновым в середине XIX века документ,  то есть Прасковья ушла из земной жизни под именем, данным ей при рождении.

Великий Новгород, Десятинный монастырь, Параша Сибирячка

Всё это означает, что надпись следовало бы исправить, чтобы не вводить в заблуждение паломников. Правильной, по-нашему мнению, будет: «Прасковья Григорьевна Луполова (Параша Сибирячка)». Указание отчества - своего рода напоминание об отце Прасковьи, ради которого и был совершён ею высокий дочерний подвиг.

Татьяна САВЧЕНКОВА

Поделиться: