Легенда об онежском колодце

В 33 километрах севернее Великого Новгорода по реке Волхов находилось когда-то имение Онег, теперь уже не существующее. Там великий русский композитор, пианист и дирижёр Сергей Васильевич Рахманинов провёл своё детство. Эти места всегда были предметом особого внимания со стороны людей, интересовавшихся жизнью и творчеством нашего всемирно известного земляка.

Тридцать лет назад меня, тогда преподавателя областного музыкального училища, заинтересовал вопрос: почему обитатели Онега и окрестных деревень издавна предпочитали для долговременных осенних заготовок брать воду из «онежского» колодца? Ведь они имели в своих дворах или возле домов обычные колодцы с воротом или с «журавлём».

Узнал я об этом факте от жителя деревни Захарьино Михаила Викторовича Вишнякова. Он добавил, что та вода лучше подходит для всякого рода солений и консервирования продуктов. Она долгое время не портится. Среди местных жителей ходили слухи, будто кто-то из дореволюционных хозяев Онега утопил в колодце фамильное серебро. Поэтому-де вода в нём такая хорошая.

Однако ещё в октябре 1971 года солдаты воинской части под наблюдением многолетней хранительницы Онега Тамары Александровны Самсоновой восстановили, вычистили и обустроили колодец. Утопленного серебра в нём они не нашли, хотя Тамара Александровна знала о легенде. Значит, оно природного происхождения.

Заинтересовавшись феноменом колодца, я решил узнать мнение специалистов и отправился в лабораторию Новгородской районной санитарно-эпидемической станции. Там объяснили, что мне нужно провести анализ воды.

 – Где находится колодец? – спросила меня лаборантка.

 – В Онеге.

 – Это где?

 – В Новгородском районе, недалеко от деревни Захарьино.

 – Вы там живёте?

 – Нет. Но мне очень нужно знать, что за вода в колодце.

На вопросительный взгляд пришлось отвечать:

 – Понимаете, это вода из колодца бывшего имения Рахманиновых. Я занимаюсь историей этого имения, собираю различную информацию о нём.

 – Значит, для научных целей?

 – Да.

 – Ну что ж. Привезите вашу воду.

 – Сколько?

 – Не меньше трёх литров. Только вода должна быть свежей. Стоявшая не годится.

 – А если она постоит одну ночь в холодильнике? Я ведь могу за день не управиться съездить туда и вернуться до закрытия вашей лаборатории.

 – Это возможно.

 – Что вы возьмёте с меня за работу?

 – Вообще-то все анализы мы проводим по направлениям врачей. Тогда это бесплатно. Но у вас особый случай. Вам придётся платить. Вы согласны?

 – Да, конечно.

Ранним утром понедельника 23 сентября 1991 года я поехал рейсовым автобусом до Захарьина. Затем прошёл четыре с половиной километра до Онега и набрал воды. Особых трудов мне это не стоило, так как она в колодце стояла высоко. Возвратившись в деревню, я дождался автобуса и благополучно вернулся домой. Привезённую банку поставил, как обещал, в холодильник. Утром следующего дня её приняли в лаборатории и сразу же предложили оплатить работу в сумме тридцати двух рублей семидесяти восьми копеек.

Через пару дней я получил документ под названием «Протокол санитарного исследования воды водоисточников» от 24 сентября 1991 года. Был он заполнен от руки на бланке областной санэпидстанции. Подпись лаборанта заверялась штампом районного учреждения. В содержании протокола я ничего не понял. Заметил только отсутствие привычных химических элементов таблицы Менделеева и спросил:

 – Годна ли вода для использования?

– Да, конечно, – ответила лаборантка. – Вода хорошая. По своим качествам близка к дистиллированной.

 – А почему в протоколе нет химических элементов?

 – Мы занимаемся санитарным исследованием воды. На предмет годности её к употреблению. Химического исследования мы не проводим. Для этого нужно специальное оборудование

 – А кто занимается этим?

 – Обратитесь в лабораторию «Азота». Там есть всё необходимое.

«Азотом» в то время назывался Новгородский химкомбинат. С ним дело затянулось. Мне ездить в Онег за водой для анализа не позволяла испортившаяся холодная погода. Кроме того, я не знал, как подступиться к химической лаборатории: всё-таки режимное предприятие. К тому же в течение учебного года выбрать время для поездки было сложно. Пришлось ждать лета.

В среду 17 июня следующего, 1992-го, года я, наконец, собрался и посетил главного инженера «Азота» В.А. Иванова. Обстоятельная и доброжелательная беседа завершилась его телефонным звонком в главную химическую лабораторию с предложением принять меня. В лаборатории я изложил свою проблему Татьяне Николаевне Воробьёвой. Она и её коллеги-лаборанты проявили живой интерес к проекту. На мой вопрос о стоимости анализа они ответили, что эта работа сложная и стоит недёшево, но раз это делается для Рахманинова, то мне беспокоиться не о чем. Я был польщён тем, что здесь знают, кто такой Рахманинов. От меня требовалось только одно – две трёхлитровых банки воды.

На следующий день, воспользовавшись хорошей погодой, я выехал в Онег и 19 июня доставил в лабораторию требуемое количество воды. Там меня попросили предоставить отношение от Музыкального училища. Отношение должно быть датировано этим днём. Директор Т.М. Брызгалова снабдила меня соответствующей бумагой.

На сей раз мне пришлось ждать долго. Оно и понятно: сотрудницы лаборатории выполняли мой заказ в свободное от основной работы время. Меня же оно не подгоняло. 27 июля я получил справку, подписанную начальником лаборатории Грошевой Л.П. и ведущим инженером Воробьёвой Т.Н. В документе был недлинный список химических элементов. На вопрос о его краткости мне сказали:

 – Чтобы представить полную картину химического анализа, придётся выписать всю таблицу Менделеева. Но вам-то зачем она? Мы указали элементы, доминирующие в составе воды. В их числе – серебро. Это определяет её обеззараживающие свойства.

 – А много ли серебра?

 – Нет. Его и не может быть много. Счёт ведётся в тысячных долях миллиграмма на литр. Есть вода, в которой вообще нет серебра. А тут оно имеется.

С тех пор в музее А.С. Аренского, А.К. Лядова и С.В. Рахманинова при областном Музыкальном училище имеется документ о связи учебного заведения с «Азотом». Правда, сейчас оно называется Новгородским областным колледжем искусств имени С.В. Рахманинова. Но и «Азот» именуется «Акроном». Что тут поделать? С всесильным Временем не поспоришь.

Валерий ДЕМИДОВ,

заслуженный работник культуры РФ