Апартамент безвременно недоступен

Преподаватели НовГУ проходят жёсткий практикум по домостроению.

Два года назад, в 2017-м, профессора, доценты, кандидаты и доктора наук, вложившиеся в строительство жилья на улице Советской Армии, должны были получить ключи от квартир. Но... 

Глаза бы не глядели

По пустынному коридору сельхозинститута разносится разноголосый галдёж, набирающий обороты. Семь преподавателей, привыкшие вести беседу интеллигентно и сдержанно, не могут сдержать эмоций уже на пятой минуте разговора про недостроенную девятиэтажку.

- Вы его видели!? Вы этот дом видели!? Нет, ну вы сходите и посмотрите! - взывает Вера Матвеевна Кондратьева.

Кто-то из пайщиков заложил старую квартиру, чтобы вложиться в строительство, кто-то залез в кредиты, некоторые продали машины. Дом начали строить в 2015-м. Четыре года подряд пайщики отдают банкам деньги за квадратные метры, в получение которых почти не верят. У Светланы Владимировны Смирновой, например, теперь нет ни денег, ни свободного времени (всё в работе), ни свободных квадратных метров - она живёт в общежитии НовГУ.

Стройка так затянулась, что один член кооператива уже умер. Шесть человек, высчитав, что сдачи дома  попросту не дождутся, вышли из кооператива — и теперь из 72-х квартир шесть оказались ничьими. Но у кого-то случился и позитив - стоматолог Анна Кондратьева, например, успела уехать в Канаду на ПМЖ. Теперь ситуация с недостроем её  не беспокоит, и она  даже не откликнулась на просьбу о разговоре.

Оставшиеся в кооперативе  могут лишь завидовать такому спокойствию.  Каждый день по пути на работу они вынуждены с муками смотреть на это девятиэтажное нечто.

Смена местоимений     

Кооператив «Университет» создали в 2012 году 

- Сначала в него могли входить только педагоги, - раскладывает по полочкам Вера Матвеевна Кондратьева. - Потом стали брать всех сотрудников НовГУ. Нам участок под дом выделили бесплатно, поэтому стоимость квадратного метра получилась меньше  рыночной  - вышло около 32 000 рублей за квадратный метр. В общем, эконом-жильё для преподавателей.

- На тот момент некоторые наши преподаватели имели огромный стаж, но жили в общежитиях по 26 лет, - подключается педагог Светлана Смирнова.

- Но сейчас многие из членов кооператива уже уволились из университета, - говорит Кондратьева.

В 2012 году в университете смотрели на затею с кооперативом с изрядной долей  оптимизма - в том числе и в самых больших кабинетах. Тогдашний ректор Виктор Вебер   на различных встречах с начальством   всячески подчёркивал:  «мы строим дом для преподавателей».

Время бить в набат пришло в 2017 году — когда компания-подрядчик сорвала все сроки строительства. Пайщики  рассказывают, что тогда руководство фирмы начало жить по принципу «Поймай меня, если сможешь». Вразумительных объяснений о том, что  случилось, членам кооператива не предоставили до сих пор.

Разбираться не захотело и руководство НовГУ, хотя до этого браво отчитывалось о выполняемой социальной миссии для сотрудников.  Вместо «мы строим дом для преподавателей» зазвучало - «вы сами строите себе дом». Что ж:  университет к кооперативу с одноимённым названием отношения не имеет.

- Мы просто поверили в инициативу, которую спустили сверху, - говорит Светлана Давыдова. - Первый взнос выплатили без задержек, второй тоже. Поэтому все и полагали, что строительство закончится в срок. Я вступила в кооператив в 2016 году — потому что была уверена. Но в марте 2017 года мы посмотрели на дом и поняли, что тут до завершения ещё очень долго.

Это — лишь фундамент истории. По завету преподавателей иду смотреть дом. Пришёл, смотрю. Дом как дом: кирпичный, в окнах стеклопакеты. Ожидаю увидеть будку с посапывающим охранником — не нахожу. Странно: ЖСК вносит платёж за охрану строения. Из благоустройства, также оплаченного,  - только двухметровый бурьян на территории.

«Наше дело - деньги перечислять»

Чтобы изгнать беса, нужно назвать его по имени. 

На вопрос «в чём главная причина остановки строительства?», все хором выкрикивают название  фирмы «Интелстрой».

- В январе 2017 года мы внесли последний взнос, - вспоминает географ Светлана Давыдова. - Тогда-то и начались проблемы.

Взять «Интелстрой» подрядчиком предложил председатель кооператива Алексей Кузьмин, который на тот момент преподавал в Институте экономики и управления, при этом у него был свой бизнес - Кузьмин занимался недвижимостью. Последнее и позволило пайщикам  полностью довериться председателю: свой человек, к тому же профессионал

«Свой человек» агитировал за «Интелстрой», потому что фирма предложила самую низкую цену за квадратный метр. Сдать дом она обещали за 130 миллионов рублей.

Кроме фактора цены никто не может вспомнить ни одного аргумента Кузьмина за «Интелстрой». Незамеченным осталось то, что компания  до этого строила лишь коттеджи, за многоэтажки не бралась.

Поначалу ответ за работу перед кооперативом держал Антон Бондалетов, который сейчас возглавляет региональную ячейку «Партии Роста».

- На первых встречах он точно был в роли главного, - говорят одни пайщики.

- Но потом он стал просто финансистом, - добавляют другие.

Все они были бы рады узнать у Антона Алексеевича - почему с домом сложилось так, как сложилось. Мне тоже стало интересно. Но на желание пообщаться Бондалетов не ответил взаимностью.

Позже на строительной площадке появился Александр Назаров, который дал понять: директор тут – он, и ответственность за строительство дома целиком на нём. Но как только стройка застопорилась, Александр Евгеньевич перестал отвечать на звонки  членов ЖСК.

- «Интелстрой» получил 108 миллионов 425 тысяч рублей. При этом стоимость реально выполненных работ, судя по актам, составляет 94 миллиона. Не отчитался он за полученный аванс в размере 13 миллионов, - заглядывает в документы Светлана Давыдова.

В январе этого года «Интелстрой» решил объявить себя банкротом.

- Мы не раз поднимали на собрании вопрос о том, что надо предъявлять претензии к подрядчику. Но Кузьмин его защищал, говорил:  давайте подождём, Назаров всё сделает, - вспоминает Давыдова. - В итоге мы упустили момент. Они банкротятся, а мы даже не находимся в реестре кредиторов. Увы,  мы повели себя  пассивно. Члены правления, председатель, подрядчик - все твердили про временные трудности.

Пайщикам пришлось заплатить два дополнительных взноса — на достройку дома и газовое оборудование. Но и это к сдаче дома не привело. Позже выяснилось, что «Интелстрой» выполнил работы недобросовестно. Это  доказала недавняя строительная экспертиза. «Недобросовестно» - вердикт подцензурный. Эксперты во время работы, говорят, слова не подбирали так тщательно. 

- Оказалось, что всю систему отопления в доме надо менять, потому что она не соответствует нормам. Как и окна, - с досадой говорит Светлана Давыдова.

О недостатках, должно быть, своевременно узнал и председатель ЖСК Алексей Кузьмин, потому как от своей квартиры в доме он избавился. Теперь он не  обладатель пая. Члены кооператива узнали об этом совсем недавно.  

-  Он не ходит на собрания - ну, может,  на одно из десяти явится. На звонки не отвечает. При этом он все четыре года ведёт бухгалтерию, и мы не знаем, что с ней - наше дело деньги на счёт ЖСК перечислять, - рассказывает  Светлана Смирнова.

«У нас вообще подозрение, что Кузьмин с «Интелстроем» в сговоре был, чтобы всё это провернуть и наши деньги забрать», - примерно такую фразу говорит почти каждый из моих собеседников - членов ЖСК. В августе они даже обратились в ОБЭП с просьбой проверить - всё ли чисто в истории с домом. Проверка пока идёт.

На одном из заседаний Кузьмина всё же удалось застать. От излишнего внимания он, похоже, слегка смутился, поэтому попросил позвонить ему попозже, «чтобы обдумать всё».

Набираю. Гудки. Тишина.

Похоже, думает до сих пор.

Чудеса случаются

Пайщики рассказывали, что выйти на связь с директором  предприятия Назаровым почти невозможно. При этом недавно «Интелстрой» сам… подал к кооперативу иск в арбитражный суд.

Однако Александр Евгеньевич возьми и – вопреки ожиданиям - ответь на звонок. Позже некоторые пайщики окрестили это «настоящим чудом».

- В марте мы расторгли с ЖСК договор. Дом не достраивается, потому что  нет финансов у заказчика, и это единственная причина, - приводит свою версию Назаров. - Арбитражный управляющий фирмы посчитал, что кооператив не оплатил объём выполненных работ. ЖСК отвечает, что заплатил. Вообще, кооперативу надо разобраться внутри себя, найти человека, который занялся решением вопроса вплотную. Могу сказать лишь, что на этот объект с самого начала очередь [из подрядчиков] не выстраивалась.

- А нынешний председатель Кузьмин, считаете, не справляется?

- Ему некогда этим заниматься, он весь в своём бизнесе. Я его не знал вообще до этой стройки, меня он на эту работу и не толкал. Все решения в ЖСК принимаются коллективно, он просто не мог сам что-то сделать.

- Но ведь он занимался всеми финансовыми вопросами?

- Знаете, мы подписали контракт в июле 2015-го, а с ноября того же года кооператив вышел из графика финансирования.   Последний платёж был в июле 2017-го,  и я ещё год работал. Весной я предлагал им достроить дом за 22 миллиона, они отказались, - закончил разговор Александр Назаров.

В судебной тяжбе «Интелстрой» с «Университетом» интересы кооператива защищает юрист  Григорий Орлов. И он в честность Назарова почему-то не верит:

- Я  представил суду доказательства, что они уже на первом этапе получили 40 миллионов, а должны были сделать работ на 20. По факту сделали на два с половиной, выбившись из графика. И так далее.  Вообще в суд обратился не Назаров, а конкурсный управляющий. Назаров   уверяет, что реальный размер и стоимость работ выше сметной. Но не может быть, что это обнаруживают спустя годы и как раз в тот момент, когда его уже к стенке припирают с вопросом:  куда ты дел наши деньги? К тому же он не может доказать, что эти работы стоят столько, сколько он указал в скорректированной документации. Потому что просто цену «нарисовал с потолка», пытаясь оправдаться.  Уже на начальном этапе работ  было очевидно, что авансирование опережает ход работ. Поэтому можно было деньги «прокрутить», не направляя их на строительство. А потом  допустили просрочки по всем видам работ.   Может, отчасти  проблема была в отсутствии опыта строительства многоквартирного жилья.

Внутри «Гаража»

Перед началом одного из собраний член правления ЖСК Татьяна Васильева иронично заметила:

- Ну, что: фильм «Гараж», сотая серия.

Пайщики   чувствуют свою схожесть с героями советской комедии. Только когда оказываешься внутри «сценария», смеяться не приходится.

Надежду в коллег пытался вселить Владимир Владимирович Королёв, доктор педагогических наук, преподаватель физкультуры Гуманитарного института:

- Сейчас Госдума принимает закон о том, чтобы помогать ЖСК достраивать дома. Пока он не прошёл второе чтение.

- Если закон примут,  сотрудников университета можно было бы перевести из обманутых пайщиков в обманутые дольщики. Но пока так нельзя. Поэтому готовятся государственные меры, как понимаю, на уровне субъектов Федерации, - заочно комментирует юрист Григорий Орлов.

 На собрании все склоняют фамилию Кузьмина.  

- Не нравится Лёша? Так возьмите и выберите нового председателя. Но кто пойдёт на его место, а? - спрашивает Королёв. - Кузьмин ведь хотел сложить полномочия, голосование устраивал. Но ему  не дали уйти.

Начинает звучать уже фамилия областного депутата Дмитрия Игнатова. Фирма «Энергоаудит», где он  учредитель, продала кооперативу лифты. И теперь требует денег за них.  Первый платёж  был  сделан. На оставшиеся два с половиной миллиона заключили дополнительное соглашение, по которому   «Энергоаудит» мог получить двухкомнатную квартиру. Но недавно Игнатов стал угрожать кооперативу судом.

- От квартиры он, получается, отказывается. Но у нас и квартиры-то, по сути, нет, - замечает Татьяна Васильева.

К декабрю Игнатову нужно заплатить – либо  квартирой, либо деньгами. Дмитрий Сергеевич о трудностях ЖСК знает, но иск в суд, на всякий случай, подготовил. Депутат понимает, что дом надо достроить, даже выступил по этому поводу в областной Думе, но ему не дали договорить. Игнатов предлагает  найти средства на достройку преподавательского дома в областном бюджете на 2020 год.

Так что кооператив могут обанкротить по инициативе «Энергоаудита». Или по инициативе вышедших из ЖСК пайщиков. Или тех, кто может из него выйти. Они этого не хотят, но обязательства перед банком толкают и на такой шаг.

Квартирный вопрос и не до такого доводит в нашей стране.

Две дороги

Ректор НовГУ Юрий Боровиков, конечно, знает  о проблеме: 

- Я получил предложение от компании, которая сейчас занимается строительством, о покупке нескольких трёхкомнатных и однокомнатных квартир в этом доме. Сразу скажу, что университет – не участник кооператива, формально отношения к дому он не имеет. Но 90% квартир выкуплены действующими сотрудниками вуза. По предварительной экспертизе на завершение строительства средств, которые есть сейчас, не хватит. Но мы заинтересованы в том, чтобы эти квартиры оказались в университете, и готовы изыскать эти деньги из внебюджетных источников. Это немалая сумма. Но я не имею права вложить их и не получить взамен готового жилья.

Юрий Сергеевич даже лично посещал недострой, общался со своими  подчинёнными, вложившими средства в строительство.

Члены ЖСК бывали и в областном правительстве. От министра строительства Игоря Прохорова они получили искреннее сочувствие и обещание разобраться. От вице-губернатора Александра Дронова -  обещание составить «дорожную карту»  и поговорить с потенциальными инвесторами. Один нашёлся — компания «Новгородсельстрой». Её представители осмотрели дом и пришли к выводу, что на его достройку понадобится больше 40 миллионов. Сейчас фирма и ЖСК приступили к подготовке договора подряда. Надежда есть, только… только деньгам пока взяться неоткуда.

Определённый скепсис по поводу судьбы дома испытывают в инспекции государственного строительного надзора. Её начальник Игорь Камаев назвал одним из вариантов банкротство. Но кому от этого будет лучше?   Какой-нибудь фирме, которая впоследствии выкупит дом за бесценок, достроит его и продаст квартиры по вполне рыночной цене?  

- При банкротстве у нас два пути, - рассуждает член правления Татьяна Васильева. - Первый, наиболее вероятный: наш недостроенный дом кто-то выкупит за 20-30 миллионов, эту сумму раскидают по всем пайщикам, согласно метражу их квартир. Каждый получит не более десяти процентов от вложенных им средств. Второй вариант: если выйдет новый закон, то, возможно, после банкротства мы сможем снова создать ЖСК. И тогда администрация сможет нам финансово помочь - в размере около 23 процентов от суммы, которой не хватает для завершения строительства. Банкротство –  самый неблагоприятный для нас выход.

Обозлённые пайщики говорят:  если придётся,  пойдём в правительство области. Только уже не с просьбами, а с митингами и пикетами.

Третий пошёл

 - А зачем нам тут жить? – задаётся  вопросом Светлана Смирнова. - Мы готовим врачей, других востребованных специалистов. А сами живём в общежитии. Нас как будто спрашивают — зачем вы тут работаете? Но нам никуда не уехать — банк нас, можно сказать, закрепостил здесь.

У преподавателя кафедры журналистики НовГУ,  историка Дмитрия Асташкина двое сыновей. Первенец родился в 2015 году, когда заложили первый камень под дом. Второй ребёнок появился на свет, когда дом должны были сдать. В детской пацаны не бывали до сих пор. Будут ли?

- Я вот всегда любил Новгород, был его патриотом, не хотел уезжать. Но после этой истории  меня не покидает ощущение, что Новгород меня кинул, - с этими словами специалист по советской истории Асташкин смотрит в сторону улицы Советской Армии.

Там стоит дом на 72 квартиры, который обещали сдать в 2017 году. Обещанного, как известно, ждут три года. Третий - уже пошёл.

Матвей НИКОЛАЕВ

Поделиться: