«Ансельм Кифер – Велимиру Хлебникову»

Очарованный «будетлянским словотворчеством», немецкий художник посвятил поэту выставку своих работ. Она открылась в Эрмитаже.

Завтра в деревне Ручьи Крестецкого района состоятся XXX юбилейные Хлебниковские чтения «Вечный узник созвучия», приуроченные к 95-летию со дня смерти поэта. 

Пару дней назад наш фотокорреспондент Александр Кочевник сообщил:

- Еду в Питер.

- Зачем?

- В Эрмитаже выставка открылась. Ансельм Кифер, немец, художник, посвятил её Велимиру Хлебникову. Хочу об этом рассказать на Хлебниковских чтениях.

- Удачной поездки. Фото пришлёшь?

Из анонса. «Ансельм Кифер – Велимиру Хлебникову» – выставка – посвящение поэту, изменившему русский язык и предсказавшему Октябрьскую революцию; само её название подобно титулу книги, заголовку футуристического манифеста, поэтическому жесту. По собственному свидетельству, Ансельм Кифер познакомился с текстами Хлебникова в 1970-х годах. Он читал их в немецком издании и мог лишь отчасти оценить непереводимое будетлянское словотворчество. Неудивительно, что имя Хлебникова стало регулярно возникать в его работах прежде всего в связи с прозой поэта, проще передаваемой на другом языке, и прежде всего в контексте хлебниковской нумерологии».

Ансельм Кифер, Эрмитаж

Пакет фотографий пришёл по электронке. Расспрашиваю Александра о впечатлениях.

- Ещё раз убедился в том, что Хлебников известен не только у нас. И за границей, мне кажется, его больше знают, чем здесь. Я сам и немцев, и Ансельм Кифер, Эрмитажамериканцев возил в Крестцы, Ручьи, в Санталово, где перед смертью жил Велимир. А на выставке людей - не протолкнуться. Специально выжидал «окошек», чтобы снять картины.

- А как ты узнал о выставке?

- Мы собирались встретиться с энтузиастом из Петербурга, Жаном Альквистом, который несколько лет назад организовал установку памятных табличек-указателей на местах, связанных с Хлебниковым, – Велимир тогда был совсем болен, жил в деревне Санталово в здании сельской школы, а незадолго до ухода попросил переселить его в баньку, чтобы не мешать детям. Мы с Жаном с тех пор общаемся.

- Легко было попасть на выставку? В очереди долго стоял?

- Нет, удалось связаться с организаторами, они оказали помощь.

- Что скажешь о картинах?

- Если откровенно, картины, видимо, гениальные, художник – с именем. Но я приверженец другой красоты. Хотя, если говорить о настроении, то тяжёлый колорит – он подстать тому, о чём писал поэт. Радость и Хлебников – понятия не всегда совместимые. А некоторые работы, несмотря на то, что художник, как он говорит, писал германские пейзажи, - очень напоминают окрестности Санталова. Эти поля, дороги с развилками, лужами, грязью. Я, честно говоря, в Германии таких пейзажей не видел. Полотна огромные, краски много, ни в одну из наших квартир такое полотно не войдёт.

Ансельм Кифер родился в небольшом немецком городке Донауэшинген в 1945 году, за два месяца до конца войны. Исследуя тему замалчивания вины и боли, парализовавших его поколение, Кифер стал одним из первых художников, в своих работах неприкрыто и смело обратившихся к темам нацизма и холокоста. В 1980 году Кифер был в числе художников, представлявших Германию на Венецианской биеннале. В последующие годы его персональные выставки прошли в Кунстхалле в Дюссельдорфе, Музее современного искусства в Нью-Йорке, Музее Гуггенхайма в Бильбао, Королевской академии в Лондоне, Гран-Пале и Центре Помпиду в Париже. Ансельм Кифер – единственный из живущих художников, чьи работы входят в постоянную коллекцию Лувра.

- С художником пообщался?

- Нет. Но организаторы поделились контактами. Хочу пригласить его к нам, может быть, на следующие Хлебниковсие чтения. Пусть увидит санталовские пейзажи, так похожие на те, что в его картинах.

Ансельм Кифер, ЭрмитажИз анонса. «На выставке в Эрмитаже представлена новейшая серия работ: сухие германские пейзажи наполняются в них влагой, зарастают лесами, заливаются гладью озер. Возникает ощущение, что эти виды приобретают русское измерение, а корабли – российскую прописку. Хотя написаны полотна на основе немецких ландшафтов, в них звучит мотив заезженной дорожной колеи, в его российской неизбывности, как во «Владимирке» Левитана (1892). Корабли Кифера безнадежно запутались в стремительно чернеющих лесах и дорогах. Кажется, их судьба – застрять здесь навечно, став темно-бурой частью равнин, состоящих, возможно, из неразличимых остатков точно таких же кораблей, которые, по Хлебникову, каждые 317 лет бесконечной истории попадают на это мистическое дно. Сражения уже состоялись или еще предстоят, а железные остовы словно зависли во времени, идущем своим чудовищным чередом, заливающем землю, иссушающем моря и хранящем тайные знаки.

Название, произнесенное в форме посвящения, определяет жанр эрмитажной выставки как экфрасис: живописно-объектными средствами художник создает свое прочтение суммы текстов поэта. Неровная, грязная, небрежно-медитативная поверхность холста требует логического объяснения и не находит его ни в чем, кроме конечного формата. Кифер сближает свои полотна с кра­сками самой природы, оставленной человеком, – или  еще не заселенной им. Он создает свой несловесный текст, по степени сложности близкий и созвучный образному миру Хлебникова».

Наталья МЕЛКОВА

Фото: Александр КОЧЕВНИК

Смотреть фоторепортаж 

Поделиться: