Полный назад!

05 мая 2017, 10:36 / 0

Судья Максим Муравьёв принял решение о возвращении дела о вымогательстве миллионов у депутата областной Думы Романа Нисанова из суда – в прокуратуру.

Есть надежда, что в скандальную историю будут возвращены последовательность и логика.

С ходатайством о возвращении дела прокурору выступила сторона защиты обвиняемого Павла Бойцова. А камнем преткновения для благополучного судебного разрешения дела стала загадочная, двусмысленная, в чём-то иносказательная фраза из обвинительного заключения о том, что аудиозаписи, которые «угрожал распространить» Бойцов, содержат сведения о «возможной преступной деятельности Нисанова». И что значит эта фраза, рассуждал адвокат Алексей Горохов: так преступная деятельность – была? Или её не было?

Как тут не вспомнить: «Возможно, беременна»… Или беременна, или – нет. Никаких сложностей, чтобы однозначно разрешить эту дилемму, у гинекологов не возникнет. С юристами, увы, –  сложнее…

На протяжении всего процесса и сам Бойцов, и его защита не раз обращали внимание суда на явную неопределённость позиции следственного органа.

На этот раз, принимая решение по заявленному ходатайству, судья Муравьёв пришёл-таки к выводу, что обвинительное заключение в отношении Бойцова составлено с нарушением требований ст. 220 УПК РФ, «исключает возможность вынесения приговора на основе данного заключения», а посему «подлежит возвращению прокурору области для устранения препятствий для рассмотрения дела судом».

Задача поставлена сложная. По сути, при пересоставлении обвинительного заключения следственному органу надлежит ответить на тот самый вопрос: «деятельность Нисанова» – преступная или нет? Без всяких «возможно».

А ответить на этот вопрос в «рамках дела Бойцова», уж точно, невозможно. Ответить на него можно лишь после того, как будет поставлена точка «в рамках» иных дел. В СМИ не раз уже назывались имена людей, упоминавшихся в скандальных аудиозаписях: это бывшие депутаты областной думы Леонид Дорошев и Павел Гальченко, известный новгородский спортсмен Владимир Топор, предприниматель Евгений Королёв и… сам Павел Бойцов.

По утверждению, по крайней мере, двоих из этих людей – Владимира Топора и Павла Бойцова – против них были совершены реальные криминальные деяния. Кем именно – официального ответа на этот вопрос нет и по сию пору.

Можно считать, что на сегодняшний день единственным человеком, заявлению которого на предмет планировавшейся в отношении него физической расправы дана официальная оценка со стороны следственного органа (в данном случае, СУ СК РФ по Новгородской области), является Леонид Дорошев. Проверку по его заявлению проводили долго, с «прекращениями» и «возобновлениями». Фоноскопическую экспертизу на предмет идентификации лиц, участвовавших в разговорах на предмет «похитить» Дорошева, «прострелить ногу», «накачать наркотиками», в СУ СК РФ так и не назначили. А та, которую заказал сам Дорошев в московском «Центре лингвистических экспертиз» и которая подтвердила, что голос одного из участников разговора принадлежит депутату Нисанову, осталась за скобками «проверочного» дела. Составляя же последнее из «отказных», следователь Д. Ёлкин принял во внимание и положения ч. 1 ст. 31 УК РФ, согласно которым «добровольным отказом от преступления признаётся прекращение лицом приготовления к преступлению». Но сам отказ в возбуждении уголовного дела – «за отсутствием состава преступления».

В общем, ключевое слово здесь: «планировавшейся». Поскольку планы не доведены до воплощения, для СУ СК, надо полагать, уже и не столь важно, кем именно они обсуждались. Нет состава преступления!

 

*   *   *

Планы «наказания» Владимира Топора воплощены в жизнь. По фактам нападений на него были-таки возбуждены уголовные дела. Но несмотря на то что прошёл уже почти что год с момента подачи Топором заявления о привлечении к ответственности виновных лиц, по сей день ни о каких результатах расследования неизвестно и самому потерпевшему.

К ним мы ещё вернёмся. Здесь же отметим: вообще позиция «минимум гласности» была характерна для следственных органов на протяжении всего периода работы и по основному, скажем так, делу – о вымогательстве… Когда-то, помнится, на заре возбуждения уголовного дела в отношении Павла Бойцова, ещё не зная никаких подробностей самого сюжета и сути «скандальных аудиозаписей» (только о фантастической для наших краёв сумме в 50 миллионов рублей и о том, что потерпевший – известная в области личность), мы просили в полиции хотя бы подтвердить упомянутые факты. «Что вы! – отвечали там, переходя на шёпот. – Нельзя! Всё так непросто! Никто не станет комментировать!».

А потом, собственно, этому делу сопутствовал эффект «снежного кома». Сначала с публичным заявлением о готовившемся против него преступлении выступил Леонид Дорошев, который с самого начала, как только получил первую из тех аудиозаписей, был уверен в том, что голос одного из участников обсуждения принадлежит Роману Нисанову. Экспертиза, проведённая «Центром лингвистических экспертиз», это подтвердила. Что лишь усилило социальную значимость непростой и не очень житейской истории. Потом на авансцену вышел Владимир Топор, который узнал в диалоге двух людей с аудиозаписи описание нападения на себя. Да и как было не узнать, если редкая фамилия упоминается, что называется, прямым текстом.

И только с направлением дела Бойцова в суд стали известны и некоторые другие детали запутанной истории, хоть как-то увязывающие её ниточки. Выяснилось, в частности, что аудиозаписи были скопированы Бойцовым с флэш-карты некоего Радика Шайхуллина. Роман Нисанов, отказываясь, правда, признать свой голос на тех аудиозаписях, сообщил, однако, что с этим человеком судьба свела в начале 2015 года, когда тот пришёл к нему, «чтобы познакомиться». Но тогда он представился не Шайхуллиным, а «полковником ФСБ из Санкт-Петербурга Юрием Петровичем Наумовым». Сразу, как только знакомство состоялось, говорил Роман Геннадьевич, он отправился к начальнику городской полиции Сергею Максимову и стал принимать участие в оперативно-розыскных мероприятиях (ОРМ) в отношении этого человека, записывая все разговоры на диктофон и передавая записи «оперативным сотрудникам УМВД РФ по г. Великий Новгород».

Каковы итоги этих ОРМ? Государственная тайна! Так говорит Роман Нисанов (Сергей Максимов пока ничего не говорит, но адвокат Горохов уже заявлял ходатайство о его вызове в суд в качестве свидетеля).

Однако, как можно понять из показаний Бойцова, в нашей области следы «лжефээсбэшника Наумова» обнаруживаются и в 2014-ом. В один из апрельских дней того года, рассказывал в суде обвиняемый, он мирно беседовал с заместителем гендиректора «Новгородского бекона» Денисом Большаковым, как вдруг возле их машины остановился «Мерседес» с несколькими людьми на борту, в масках и с автоматами. Оставив Большакова в недоумении на трассе, самого Бойцова они погрузили в «Мерседес» и вывезли в Санкт-Петербург. При этом один из мужчин, одетый в гражданскую одежду, представился как «Юрий Петрович Наумов из ФСБ» и потребовал, чтобы Бойцов «с ним сотрудничал, сообщал имеющуюся информацию в отношении Нисанова, так как они занимаются его разработкой». Запуганный человек вынужден был согласиться.  

Но не только с этим, насколько нам известно, связано заявление в СУ СК самого Бойцова. А ещё и с тем, что в конце ноября того же 2014-го года он был избит («железными палками») уже якобы по поручению самого Нисанова неизвестными ему людьми в присутствии известного «Наумова». И всё это снималось на камеру, как полагает Бойцов, для «отчёта».

Чем подтверждается факт нападения на Бойцова в апреле? Хотя бы показаниями Большакова, не отрицающего, что инцидент – был. Чем подтверждается факт нападения на Бойцова в ноябре? Не только свидетельствами отца Бойцова и его знакомой, которые своими глазами видели следы побоев, но и, опять же, аудиозаписью, скопированной впоследствии Бойцовым с флэш-карты «Наумова», содержащей, в частности, такой диалог:

«Первый собеседник. Так, основное, по Бойцову у нас есть результат, вы посмотрите? (…) Камеру оставить?

Второй собеседник. Не надо, я всё видел, вопросов нет.

Первый собеседник. Так что так вот, это самое, летального исхода, я думаю, не будет, дай Бог, а трубы трубами (…), не арматура, а пустая труба, то есть вот так вот…».

Своё заявление в СУ СК Павел Бойцов подал ещё в мае 2016-го года. Пять раз по нему выносили «отказное». Сейчас, однако, говорил после нынешнего судебного заседания сам Бойцов, последнее из таковых снова отменено и снова назначена проверка.

Если так, то очень даже кстати.

 

*   *   *

Суд взял тайм-аут. Сколько он продлится, неизвестно. Будет, однако, логично, если к тому времени завершатся и проверка по заявлению Бойцова, и расследование дел по фактам нападений на Топора.

При отсутствии тех итогов без «возможно» (касательно оценки действий самого Романа Нисанова) в обвинительном заключении по делу Павла Бойцова не обойтись. А «возможно» суд не приемлет… Похоже на замкнутый круг.

Хотя разорвать его, и это точно, – можно. Ведь если брать историю Топора, совершенно непонятно, в чём там проблемы. Факты нападений (квалифицируемых ныне как хулиганство) на него установлены. Есть свидетели оных. Диалоги на аудиозаписях, ставших уже публичными, настолько откровенны, что нет никаких сомнений в том, что во время первой из бесед обсуждается план расправы с этим человеком («Топора мы сейчас сделаем… Топора мы сделаем, шумок пойдёт…»), а во втором из тех диалогов содержится «отчёт исполнителя» («По Топору… В тот понедельник они поехали, ребята, там их было трое... Они ему стреляли в ногу. Он залез в машину, закрылся… Короче, четыре пули ему туда засадили... Попали, короче, в шею, ключицу, ещё и в ногу… Машина вся у него прострелена... Будем искать, добивать или что?»).

Так и это ещё не всё! В сентябре прошлого года Радик Шайхуллин был задержан (в связи с расследованием дела о вымогательстве), доставлен в Новгород и допрошен следователем СУ УМВД по Новгородской области Ивановым. Так вот, насколько нам известно, в отличие от Романа Геннадиевича, при прослушивании аудиозаписей Радик Робертович узнал и свой голос, и голос Нисанова Р.Г. И подтвердил это «под протокол».  

Так чего же ещё-то надо? Ведь всё – на блюдечке! Раскрыто, считай, преступление.

Но после вынесения постановления о прекращении уголовного преследования Шайхуллина по делу о вымогательстве, его тут же… отпустили восвояси. А как же, спросите вы, с выявившейся цепочкой от «Короче, четыре пули ему туда засадили» до «Узнаю свой голос»? Действительно – вопрос! Есть мнение, что по «делу Топора» Радика Робертовича даже не допросили. Насколько нам известно, всё, сохранённое аудиозаписями, Шайхуллин объяснял тем, что «данные разговоры носили несерьёзный характер, мы дурачились, шутили».

 Ничего себе шуточки: «Попали, короче, в шею, ключицу, ещё и в ногу…», – правда?

Почему же Радик Робертович «без потерь» убыл из Великого Новгорода? Ужель лишь потому, что допрашивал его следователь областного УМВД, а «дело о хулиганстве» – в производстве городского УМВД? Разные, понимаете ли, точки на карте Новгорода. Но как может быть так, что правая рука не ведает о том, что делает левая? Согласен, парадокс…

И, если допустить, что один из участников нападений выявлен, совсем немного ведь осталось, чтобы отрапортовать о полном раскрытии дерзкого преступления. С учётом неспешных разговоров «двух лиц», запечатлённых аудиозаписями, ясно, что силовая акция против Топора не с «бухты-барахты», не по «пьяной лавочке», а «по заказу». Нужен лишь последний штрих для победного рапорта: официально, в рамках уголовного дела, идентифицировать «заказчика» расправы. Сделать это, я думаю, с технической точки зрения, совсем несложно: качество записи – на зависть! Если «заказчик» не Роман Геннадьевич, перед ним, уверен, извинятся. Если же Роман Геннадиевич, то тогда, определённо, то деяние именно преступное. Без всяких «возможно». 

При подготовке этой публикации я ещё раз связался с полицией в надежде получить хоть какую-то информацию, как идёт следствие, почему, казалось бы, не самое сложное дело стало столь «долгоиграющим», в чём юмор фразы: «Искать, добивать или что?»… Стоит ли говорить о том, что ни на один из вопросов ответ не получен.

А ведь злые языки поговаривают и о том, что «неспешность» и «нерезультативность» расследования дела о хулиганстве в отношении Владимира Топора связаны и с тем, что во главе органа, в производстве которого то дело, – Сергей Михайлович Максимов. И именно Сергей Михайлович, если верить Роману Геннадиевичу, инициировал проведение ОРМ в отношении Радика Робертовича (правда, по уверениям Павла Бойцова, в уголовном деле отсутствует постановление о проведении тех ОРМ, хотя, допускаю, оно просто не было истребовано следователем). Какая связь? Да никакой! Так лишь судачат злые языки. Между тем, думается, коль ОРМ в отношении Шайхуллина таки проводились (было, значит, «что-то на него»), Сергей Михайлович, наоборот, должен быть заинтересован в привлечении «фигуранта» к ответу. Пусть и не за то, из-за чего тот «разрабатывался».

Тем временем, впрочем, Владимир Топор всё ещё ждёт ответа из областной прокуратуры и областного УМВД на свои заявления о передаче дела из производства полиции в производство СУ СК РФ по Новгородской области. Те заявления он написал более двух месяцев назад. 

С нетерпением будем ожидать новостей из следственных органов и мы.

Алексей КОРЯКОВ

На снимке: Судья Максим МУРАВЬЁВ.

Фото автора

Читать по этой теме:

«Голос, похожий на голос депутата Нисанова»

«Принимал участие в оперативной разработке…»

«Искать, добивать или что?»

Господин Нисанов хочет тишины

Миллион в мусорной корзине

Глаза в глаза – не посмотрели

Поделиться: