«Казённое учреждение»: без бахил, но с палочкой Коха?

Посетителей бюро медико-социальной экспертизы по адресу Тихвинская, 12, возможно, поджидает неприятный сюрприз - а может, и не один.

Несколько новгородцев заявили, что имеют на руках неоспоримые доказательства непрофессионального подхода к делу в МСЭ.

Положение дел  обсуждал  общественный совет при федеральном казённом учреждении «Главное бюро медико-социальной экспертизы по Новгородской области». Люди из сферы благотворительности и медицины собрались за одним столом, чтобы выслушать жалобы двух  недовольных посетительниц — Анны и Ольги (по их просьбе имена изменены- М.Н.) Члены совета начинали слушать претензии к работе МСЭ с нескрываемым скепсисом. Однако, им бы стоило призадуматься.

Возмущаться начали с малого.

- Во-первых, бахилы отсутствуют, говорят - «приходите с тапками». Просишь бахилы -начинают грубить. С этим надо что-то делать, я думаю, - говорила Ольга. - Во-вторых, грязь.   Медицинские инструменты не дезинфицируются, персонал руки не обрабатывает. В санузлах грязь  -  есть видеозапись.  14 марта это было. Грязь не суточная, не недельная - по виду скорее месячная.

Ольга обратилась в Роспотребнадзор, но  её доводы там сочли недостаточно основательными для начала проверки.

- Так  ничего и не сделано, - возмущалась Ольга. - Возможно, потому что нет дезинфицирующих средств. Я подняла документацию МСЭ и посмотрела их товарно-транспортные накладные на эти средства. Я бухгалтер и в этом что-то понимаю. Единственная закупка по семнадцатый год  была проведена в 2014 году. Купили восемь флаконов «Самаровки» - это сотая часть от годовой потребности бюро. Вторая закупка была уже в 2018 году.

Ещё, по словам Ольги, в кабинетах двух врачей отсутствуют раковины, поэтому бюро необходимо закрыть до устранения нарушений.

Закрывать его, конечно, пока никто не торопится.

- Независимая проверка врача-эпидемиолога выявила 76 нарушений санитарных норм. Шесть из них связаны с  туберкулёзом, который представляет опасность для здоровья граждан, посещающих это медучреждение. Я, например, сюда прихожу на процедуры. У меня ослаблен иммунитет. И что я должна делать, когда у вас тут туберкулёзники ходят наравне с другими пациентами? Для них должно быть отдельное помещение. 

Председатель общественного совета при бюро Игорь Авшаров  забеспокоился. Он, кстати, трудится президентом (на его визитке так и написано заглавными буквами) новгородского отделения «Всероссийского общества гемофилии».

- Вы же не хотите каких-то карательных мер? - спрашивал он   почти шёпотом. - Вы же хотите пациентов защитить и чтобы ситуация больше не повторялась, да?

В  руках  Анны была огромная пачка документов – так сказать, козыри. Наверное, козыри руководителю «казённого учреждения»  Виктории Орловой крыть было нечем – во всяком случае, слушала  она  выступление,  опустив голову.

- Я изучила лицензии, которые получили  новгородские бюро. Там значатся Тихвинская, 12 и Парковая, 13, а также бюро в районах. И всё. То есть, когда нам говорят, что больных туберкулёзом отправляют лечиться на Никольскую, то мы должны понимать, что этого быть не может, так как там нет соответствующей лицензии, - объясняла Анна.

МСЭ на Тихвинской называется смешанным — так значится в документах. Что это значит - нигде толком не объясняется. Анна уверена, что статус «смешанного» помог получить лицензию, скрыв факт работы с туберкулёзниками наравне с другими больными.

Анна тоже для начала  затронулапроблемы поменьше. В МСЭ, например, частично  не работает видеофиксация. Да и те камеры, что в строю, не пишут звук, а ещё объектив тут очень любят закрыть цветами.

- В кабинетах отсутствуют полотенца для рук и кушеток. Врачи не моют руки до и после осмотра  пациентов. На окнах нет жалюзи или плёнок, а напротив   жилой дом, и его жители могут смотреть за тем, как обследуют раздетых пациентов, - перечисляла  Анна. -  То, о чём я говорю, зафиксировано на видеозаписи,

Она приводила на освидетельствование в бюро свою дочь, и случился конфуз:

- В то время, когда мою обнажённую дочь осматривал врач, в кабинет без стука входит рабочий по зданию в  комбинезоне как ни в чём не бывало.   Получается, работники не проинструктированы, что нельзя входить во время осмотра. Так?

Прокуратура инициировала проверку бюро на Тихвинской и нашла много интересного.

- Выяснилось, что не все специалисты имеют соответствующее образование и сертификат. Здесь работает реабилитологом человек с образованием  учителя начальных классов. У невролога  более года отсутствует сертификат по неврологии. Но в бюро на это закрывают глаза, - негодовала Анна.

Руководитель главного бюро молчала. Члены общественного совета, кажется, немножко злились из-за того, что   вынуждены слушать всё это и как-то реагировать.

Главную тему не могла обойти вниманием и  Анна:

- После всей моей борьбы за жизнь и здоровье моих детей я узнаю в 2018 году, что в  бюро нарушаются все санитарные нормы - туберкулёзный приём осуществляется в общем здании,- Анна  перешла к чтению выписки из итогов независимой экспертизы. - Приём документов от больных туберкулёзом осуществляется   на первом этаже Тихвинской 12. Там лежит папка с документами под названием «от больных туберкулёзом» в общем окне регистратуры. А ведь там напротив - регистратура педиатрического бюро МСЭ. 

Анна порекомендовала создать отдельное бюро МСЭ «для лиц, больных туберкулёзом».

- Но у нас же нет таких полномочий, - громко возмущался мужчина из совета. - Что вы от нас-то хотите?

- Вы же можете предлагать руководству главного бюро какие-то инициативы, - ответила Анна.

- Но вы говорите чтобы мы потребовали, -  возмущался мужчина ещё громче.

- Я просила порекомендовать, - сухо отрезала Анна. 

Александр Дряницын из фонда «Сохрани жизнь»  рассказал историю о том, что пару лет назад в МСЭ был какой-то скандал,  и «разруливать» его  был вынужден сам губернатор.

- Потом бюро увеличили финансирование, - говорил Дряницын. - Ситуация улучшилась. Понимаете, всё меняется — мы маленькими шагами идём вперёд. Только надо уметь ждать и помогать, делать что-то.

Анна и Ольга попрощались и удалились. А общественному совету  ещё было что обсудить. Больше обсуждали, впрочем, «правдоискательниц».

- Видно, что человек просто хочет крови! - говорили члены совета друг другу.

В этой обстановке глава бюро Виктория Орлова раскрылась и даже начала говорить. Хватило её лишь на то, чтобы подтвердить, что все больные туберкулёзом действительно лечатся на Никольской, а на Тихвинскую ни ногой.

- К нам если только по ошибке как-то могут зайти, - говорила глава МСЭ.

Все кивали, улыбались и хотели ей верить. В отсутствие недовольных работой бюро скепсис членов совета сразу же улетучился. 

Матвей НИКОЛАЕВ

Поделиться: