А лечиться будем у Швондера?

Обыватель уверен, что вся полнота ответственности за его здоровье и жизнь лежит на враче. В том числе обыватель в погонах или судейской мантии.

ФАКТ:

Генеральная прокуратура попросила суд отменить обвинительный приговор московскому врачу-гематологу Елене Мисюриной. «Выводы суда, изложенные в приговоре, о виновности Мисюриной, не соответствуют установленным в судебном заседании фактическим обстоятельствам», - пояснили в Генпрокуратуре. В январе Мисюрину признали виновной по части 2 статьи 238 УК РФ (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлёкших смерть).

КОММЕНТАРИЙ:

За Елену Мисюрину заступились светила отечественной медицины – может быть, это и вызвало реакцию Генпрокуратуры. Прокурорские – тоже люди, тоже лечатся, не хочется злить докторов… Тем более что гособвинение требовало для подсудимой условного наказания, это судья Никиточкина «впаяла» врачу два совершенно реальных года колонии общего режима.

Кратко суть дела: несколько лет назад гематолог Мисюрина провела онкобольному биопсию. Тот отправился домой, потом почувствовал себя плохо, в частной клинике ему сделали операцию, через несколько дней он умер. Гематолога обвинили в том, что она повредила пациенту сосуд, что и стало причиной смерти. В качестве доказательства её вины фигурировали мнения экспертов, основывавшихся на результатах вскрытия, проведённого в той клинике, где больной умер. Что немаловажно: документ, составленный паталогоанатомом, вообще нельзя было рассматривать: клиника не имела соответствующей лицензии. Да и последующие экспертизы противоречили одна другой.

По-настоящему авторитетные медики утверждали, что Мисюрина действовала как положено. И указывали на то, что подобные судебные решения могут обернуться уклонением врачей от решения сложных задач из страха совершить ошибку.

Казус случился в столице, но это не значит, что нам всем не надо кое о чём задуматься. А именно – о наших взаимоотношениях с эскулапами.

Что-то вспомнилась мне медсанчасть в родном полку. Вот там «фершал» почти не имел шанса ошибиться: от внутренних болезней он имел в своём распоряжении лишь аспирин да анальгин. Прямо по анекдоту: одну половину таблетки – от головы, другую – от живота. Но и с серьёзными болезнями не сталкивался, а если что – вёз солдата в областной центр, в госпиталь. Настоящие же врачи всегда имеют, увы, горестную возможность дать маху, разбираясь с нашими  болячками.

В прокуратуре – люди, но и судья – тоже человек, к сожалению. В служители Фемиды поступают нормальные обыватели – такие же, как мы с вами. Юридическое образование само по себе не вытесняет кухонных представлений о жизни. Разница в том, что обычный обыватель может ворчать и ругаться, а обыватель в мантии имеет возможность сломать судьбу человеку, в котором видит «врача-убийцу».

Можно предположить, что госпожа Никиточкина мало отличается от наших сограждан разного пола и возраста, от которых я в поликлиниках и больницах слышал длинные и категоричные монологи о том, что их лечат «не так». Обыватель испытывает такую же огульную неприязнь к врачам, какую полвека назад испытывал к продавцам. Последнее было психологически более объяснимо: продавец стоял ближе к тем «пряникам сладким», которых «не хватало на всех». Недовольный же пациент не даёт себе труда вспомнить: не он ли всю жизнь неумеренно пил и/или курил, питался чёрт знает чем, набирая вес, как у хряка-рекордсмена, тяжело работал (это, пожалуй, уже не по своей вине) – а в результате попадает в руки современных гиппократов в таком состоянии, что наука порой не в курсе, с какого места начинать изучение и починку этого материала, изношенного до полной непригодности.

Мои впечатления, видимо, недалеки от реальности. Следственный комитет РФ только что сообщил, что количество обращений, связанных с врачебными ошибками и ненадлежащим оказанием медицинской помощи, выросло от 2100 в 2012 году до 6050 в 2017-м. Вы уверены, что врачи стали настолько хуже? А может, всё хуже и хуже дело с пациентами?

Официальный представитель СК Светлана Петренко назвала эти жалобы - «обращениями, связанными с врачебными ошибками и ненадлежащим оказанием медицинской помощи». «Ненадлежащее оказание» - это мы понимаем. Не будем сейчас взвешивать объективные и субъективные причины, порождающее это явление. Остановимся на «врачебных ошибках». СК согласен с тем, что они имеют место? Мило! СК не в курсе, что определения «врачебная ошибка» в российском законодательстве не существует?

И не должно существовать: за ошибку человека судить нельзя, ибо он – всего лишь человек. Он просто лишён возможности никогда не ошибаться. Как и каждый из вас.

Ещё больше умилило то, что в СК заявили: критика медиками приговора Мисюриной… нарушает этику. Мол, сами не умеете следствие вести – не лезьте. Позиция Генпрокуратуры, возможно, несколько охладит пыл следователей, возомнивших себя, в свою очередь, непогрешимыми.  

Будучи журналистом, а не медиком, я всегда категорически отказывался рассматривать жалобы читателей на «врачебные ошибки» и отправлял жалобщиков в «компетентные органы». Теперь вижу, что они – не такие уж и компетентные. Там  собрались точно такие же обыватели по духу, какие собираются в коридорах поликлиник: уверенные, что ошибаются все, кроме них самих.

Российскому обывателю стоит призадуматься: а ну как своими обращениями к обывателям в погонах и мантиях он приближает тот ненастный день, когда условный профессор Преображенский, априори лишённый простого человеческого права на ошибку, скажет - всё, запираю операционную, «ключи могу передать Швондеру, пусть он оперирует».

А кто у нас нынче Швондер?

Да тот всезнайка из коридора поликлиники, лучше врача разбирающийся в таинственных закоулках человеческого тела!

Надеюсь, читатель, ты-то – не Швондер. А то ведь придётся тебе самому в себе скальпелем копаться. 

Сергей ШПЕРЛИНГ

Поделиться: